Секретные техники Тайцзи-цюань стиля Чэнь

уклоняются (уклоняются сзади-вперед), сзади ускользают (сзади не прижать, при сильном прижимании ускользают и падают) – метод наступления и ударов. «Ленивое поджимание одежды» и «одиночный бич» – методы одного привлечения и одного наступления (под наступлением понимается наступление с ударом). «Вращение кистями» юнь шоу – метод одного привлечения и одного наступления с ударом, слева и справа. «Высокий конный разведчик» – метод локтевого излома тыльной стороной левой руки. «Левая (и правая) вставная стопа» [72] – метод атаки на нижнюю часть тела спереди, на пах. «Одиночный бич» в середине – метод комплексных ударов руками и ногами налево-направо, вверх-вниз. «Удар кулаком, атакуя землю» – метод атаки вниз, метод скользящего падения назад. Секрет в том, что «ворота жизни» минмэнь, расположенные между почками в центре поясницы, служат ключевым стержнем для верхней и нижней частей тела. Управляющее верхом и низом – усилие- цзинь обращенного вращения. Корпус ведет боковое-поперечное, справа-сзади бок направлен вверх, слева-сзади бок направлен вниз, усилие-цзинь паха внизу отрегулировано, ноги стоят устойчиво, человек встречает что-то сзади – тут же поворачивает корпус, чем быстрей, тем лучше. Если может следовать способам для стоп, то сам, скользя, падает, опрокидываясь.

Пинание с двойным подниманием и пинание одной ногой, отталкивание пяткой – это методы большого поворота тела, с переворотом, в то же время методы атаки вверх двумя ногами (руки используют как ноги, а ноги используют как руки). «Удар кулаком, прикрытым рукой» и «малый захват с ударом» – методы атаки вперед вверх-вниз. «Обхватив голову, толкать гору» – метод наступления и толкания с обратным вращением (говорится о корпусе). «Одиночный бич» – метод левого и правого привлечения и атаки (прямое вращение также относится к способам для корпуса).

Вышеуказанные несколько десятков форм относятся к большому бою, где один человек сражается с десятками врагов. Что касается методов избегания врага, то не выходят за два края вверху и внизу. Где напряженно – там сначала освобождаются из окружения: когда ровно приходят, то приводят в движение среднюю ци, пусть тогда эта ровность рассыплется. Без мастерства не получится. [73]

м)  Жесткое и мягкое – оба тонут, все сплошь священный шаг.

«При длительных занятиях движениями изменяют жесткое, превращают в мягкое, а тренируя мягкое, создают жесткое. Жесткое и мягкое приобретают центрированность, лишь так увидишь инь-ян. Поэтому данную гимнастику нельзя называть жесткой, недопустимо называть и мягкой, безымянно именуют непосредственно Великим пределом».

«Когда ты спокоен, инь и ян сохраняются, нет следов для обнаружения. Вот ты двинулся, видно – вроде идет мягкое, реально у тебя идет жесткое. Видно – вроде идет жесткое, реально у тебя идет мягкое. Жесткое и мягкое взаимно движутся, и нет конца, чтобы ухватить».

«Принцип Великого предела – движение по кругу, последовательная передача – не сосчитать годов. В нем содержится тонкий смысл. Динамика и статика – без отклонений… Открывание и закрывание изначально не стабильны (активны), позиции со сгибанием и выпрямлением взаимосвязаны (однако существует определенный порядок). Великий предел разделяется на инь и ян, священный дракон изменяется без направленности, небо и земля служат отцом-матерью, имеет дело с мягким и жестким, рождает-рождает – источник не кончается, странное и нормальное не ищут постоянства. (Гексаграммы) цянь- творчество и кунь – исполнение подобны мехам и флейте [74] . Великий предел – единый большой мешок, причина полноты-пустоты, исчезновения- появления всё – это хранится в нем. Дохождение до конца и возвращение к началу – единая ци циркулирует, ослабляясь и нарастая. Имеющее форму возвращается к не имеющему следов. Материя и я – оба взаимозабываются».

«Закрывание и открывание, жесткое и мягкое следуют естеству. Одно вздымание – одно принижение, таков закон цикла». «Конец – и снова начало, начало – и снова конец, лишь начало и конец, вращение по кругу без устали». «Великий предел – не более чем смешение инь и ян… В хаотическом – ни звуков, ни запахов, ткется искусно, ко всему готовое, превращается в работу. Хаос – несделанная гравировка».

«Раз – сюда, раз – туда: циркуляция по кругу. Вверх и вниз – механизм жизненной энергии не знает остановок». «Небесный механизм живой и активный, безбрежная ци течет и движется, динамика – статика, медленное – быстрое крутятся-вертятся, следуя сердцу… Идет к замедлению, идет к ускорению, наматывает обходит, крутит-вращает, покидает форму – приобретает подобие. Как не сравнить с лунным диском! Тонкая тренировка истощает предел, предельно малое – тоже кольцо».

«Если чистота небесная, то кулачные удары в своих движениях не отходят от небесного механизма. Во всех случаях они естественны, живы и активны. Изначальный образ Великого предела всегда вытекает из моего тела». «В теле человека – везде Великий предел. Одно движение, один покой – всё смешано». «Ведет к пустому, ведет к подвижному, один подъем, одно движение – везде круглый образ Великого предела». «Круглое вращается самопроизвольно, смешанное хаотически течет и движется, полностью отсутствует механизм торможения. Каждая форма снова полностью возвращается к хаотическому единому образу ци – Великому пределу. Совершенно отсутствуют следы образа, которые можно было бы обнаружить, окончание и продолжения определять возможно».

«Кулачные удары отрабатывают и снова отрабатывают. Нет форменных следов, чтобы сравнивать. Как священный дракон в изменениях-превращениях – схватить подобие не удастся. Следуя мысли, ведут движения, по результату определяют меру. Но невозможно меру измерить, техника доводит до этого. Таковы качества истинного духа. Принципы, касающиеся Великого предела: развитие идет от беспредельного, свершение ведет к отсутствию следов, нет начала – отсутствует конец, живое блюдо преподносят на выход. Эх! Созерцание и остановка! [75] «Кулачное искусство хоть и малый путь, но в так называемом малом видно большое, и эту гимнастику разве легко передать словами?!»

«Поэтому движения моего тела то высоки – то низки, то обратно – то прямо и то медленные – то быстрые, то скрытые – то проявленные, то большое открывание – то большое закрывание, то временное движение – то временная остановка, но всё время – единая подвижная ци, образующая цвета и образы, как будто змей летает, рыбки резвятся. Изменения техники живы и активны, по-доброму наблюдающие за занимающимися гимнастикой должны глубоко проникнуться, вдохновленные образами, не имеющими следов, созданными не ушами, глазами, руками и ногами.

Потому ученики должны сначала изучить ее принципы. Когда принципы поняты, ци сама родит движения активно, а без ци сами могут рождать движения активно. Реальные принципы ведут к тому, что рождаются движения активно. В таком случае позже можно повести речь о внутреннем усилии-цзинь. Так, по порядку: внутреннее усилие-цзинь – это то, что изнутри выпускается наружу, если говорить коротко».

«Искренность внутри, форма снаружи, тысячи изменений и тьма превращений сами не знают границ, фазы огня хохоу достигают чистой синевы, копируют тайные принципы чистоты. Мутное тело – легкий дух, влево и вправо выносят соответственно, как должно». «Дух прекрасен, облик чудесен, образ ци хаотично мутен, пустота и подвижность принадлежат единому сердцу, тьму образов хранят пять глубин, тишина и неподвижность, как у тупого. Кто знает, что инь и ян соединились в этом теле? К человеку, опирающемуся на 4 стороны и 8 направлений, трудно приблизиться. Даже если кто- то осмелится – внезапно подвергнется атаке, к наклонившемуся наклонится, к упавшему падет, не определить его дух. К тому же, уходит – трудно уйти, наступает – трудно наступать. Если стоят на круглом камне – стоят неустойчиво. Действительно, находится он на опасном гребне – к сожалению, трудно избежать падения. Есть и другие школы – лишь бы мастерство было чистое. При совершенной опоре одно открывание – одно закрывание, одна черта поперек сметет армию в 1000 человек».

«Инь-ян Великого предела воистину создают изменения, селезень с утицей разукрашены – следуя господину смотрят». «Нога пинает, рука бьет, так овладевают гимнастикой, у искусных рук нет месте без мутности. Пусть он с 4-х сторон окружен врагами, это тело лишь двинется – всё от начала связано. В моем теле нет места без Великого предела, нет сердца, что создает изменения, создает жемчужный шарик. Откуда б ни нападали – туда и наносишь удар. Я тоже не знаю: сокровенно и опять сокровенно».

«Единая ци крутится-вертится, сама не остановится, правильная ци цянь -творчества и кунь -исполнения (Здесь – Неба и Земли – М. Б.) циркулирует мощно и мелко. Учатся, пока имеющее форму не вернется к не имеющему