Значит, целый отдел. И все Леши????
— Вам Цветкова или Озерова?
Она судорожно попыталась вспомнить хотя бы какую-нибудь деталь, хотя бы что-нибудь, что он рассказывал ей о своей работе, но ничего в голову не приходило.
Может, просто тупо бросить трубку?
О черт, черт, черт!
— Ну, дайте мне любого, а мы уж вместе разберемся, что к чему…
— Леха!
По голосу она его точно должна узнать! Ну, не может же быть двух Леш с одинаковыми голосами? В конце концов, мало ли странных девушек звонит в отдел техподдержки…
— Да?
Это был он.
Голос был не таким мягким, каким она привыкла его слышать, но это был он.
У нее внутри все скрутилось в спираль, и она застыла на рабочем стуле, вцепившись в телефонную трубку похолодевшими пальцами.
— Привет. — Она вложила в свой голос всю непосредственность, какую только возможно. — Это Лера из Москвы.
Секунда.
Долгая, как падение в ночном небе без звезд.
— Привет…
Она узнала эту интонацию безошибочно — знакомый голос тут же смягчился, стал приглушенным, словно его подслушивали.
Уффф, ну все не так страшно. По крайней мере, он не ведет себя как зазнавшийся индюк при ее появлении…
— Ты извини, что дергаю тебя на работе, — стараясь говорить спокойно, продолжила она, — я случайно удалила твою аську из списка. Можешь мне ее скинуть в почту?
— Да, конечно! — без промедления ответил он. — Сейчас сброшу.
Уффф.
Сбросит.
Ей вдруг стало легче — бьющаяся внутри птица перестала махать крыльями, и она, все еще держа у уха трубку, откинулась на спинку рабочего кресла.
— Я там у тебя никого не напугала? Я просто не знала твою фамилию, и мне предложили двух Леш на выбор…
— Нееет, — улыбнулся он, — я быстро нашелся.
— Отлично! Тогда жду твое письмо!
— Да, я сейчас пришлю!
Письмо появилось во входящих через минуту — она быстро набрала в поисковике номер, и знакомый ник вновь появился в списке.
Надо что-то сказать, что-то написать…
Да уж, что теперь скажешь… Во всяком случае, после всего, что было, лучше честно сказать о своих эмоциях, чем продолжать строить из себя беспечную веселушку…
Во всяком случае, это даст ему понять, что она ни на что не претендует и ничего не требует. И не держит зла…
Она может поделиться с ним тем, что ей было больно. Ведь каждому из них сейчас больно…
Скажи хоть слово. Дай мне знать, что тебе не все равно…
Да уж, что здесь скажешь. Ее мечты и иллюзии — это лишь ее мечты и иллюзии.
Она подняла глаза на часы — у него был конец рабочего дня.
Ну что ж, сказка закончилась. И ради нее и этого разговора он точно не останется. А это значит, что, по-хорошему, ему на всю эту историю наплевать.
Вот и все.
Остаток рабочего дня она провела как во сне, то и дело открывая аську и просматривая историю их переписки за последние два дня.
Как все глупо и бессмысленно заканчивается.
А ей больно.
И все, чего она хочет — это вновь вернуться назад в тот мирок, в котором ей было так тепло и хорошо. Стоит ли ради этого собраться с силами и дойти до конца, сказав ему о том, что она действительно чувствует?
Пусть он сказал ей все это вчера, но ведь не скрыл ничего, а сказал! А это означает, что не такой уж он и циник, если поставил ее в известность о том, что он женат. А субботы… Он ведь расстался с ней в прошлые выходные, так же как и она рассталась с Игорем в эти. В чем же тогда ей его винить? В том, что он захотел быть с ней искренним?
Разве не этого хочет и она сама?
Разве не в этом и состояла прелесть их отношений, пусть еще таких хрупких и тонких? И если он всегда слушал ее, то…
Господи, как же страшно!
А если он не ответит? Если проигнорирует или напишет какую-нибудь банальность?
Она смотрела на пустое окошко аськи, не в силах выбрать одну-единственную траекторию движения.
Скажи ему, Лера.
Скажи.
Ведь ничего другого уже не остается. Все остальное будет лишним.
