мою ветчину.
– Благодарю вас, милорд, но я уже поел – мы
Тот уселся на задние лапы возле стула виконта и жалобно тявкнул.
– И послушный, как я вижу, – заметил Себастьян, осушая свою кружку.
– Вы нравитесь ему.
– Ему нравится моя ветчина.
Француз рассмеялся, но затем посерьезнел.
– Я привел собаку, поскольку у меня есть к вам просьба.
Девлин, почесывавший дворнягу за ушами, поднял глаза:
– Вот как?
– Мне кажется, если отвезти Шьена на Кэмлит-Моут, есть неплохой шанс, что он унюхает следы Альфреда и Джорджа или что-нибудь, могущее подсказать нам, куда побежали дети и что с ними случилось. Он обожал мальчиков.
Виконт немного помолчал, размышляя над возможными причинами подобной просьбы.
– Звучит разумно. Но почему вы пришли ко мне?
– Потому что мне запрещено удаляться за пределы города более чем на милю. Но если бы вы уладили дело с властями и отправились с нами…
Себастьян пытливо вгляделся в тонкие, серьезные черты собеседника, мальчишескую россыпь веснушек и большие голубые глаза:
– Почему бы и нет? Стоит попробовать, – и поднялся из-за стола. – Надеюсь, вам удастся уберечь от своего верного питомца ветчину, пока я распоряжусь заложить экипаж.
В Адмиралтействе скучающий клерк департамента, ответственного за военнопленных, неохотно разрешил Арсено выехать из Лондона под присмотром виконта. Когда людные городские улицы остались позади, Девлин отпустил вожжи, гнедые рванули вперед, а Шьен взобрался на сиденье между мужчинами, задрав нос и полузакрыв глаза в блаженном удовольствии от порывистого ветра.
Себастьян осмотрел дворнягу с изрядной долей скептицизма.
– Лично я не уверен, была ли среди его разнообразных предков явно сомнительной репутации хоть одна ищейка.
Лейтенант приобнял довольного пса за загривок.
– Может, и не было. Но мальчики частенько играли с ним в прятки, и Шьен всегда запросто их отыскивал.
Девлин выровнял лошадей.
– Выезжая с мисс Теннисон и детьми на островок, вы брали собаку с собой?
– Я никогда не…
– Просто ответьте на мой чертов вопрос.
– Да, брали, – обреченно выдохнул Арсено, и воспоминание тенью улыбки осветило его черты. – Шьен прыгнул в воду за уткой, а затем вывалялся в земле, насыпанной возле траншей. Габриель заявила, что больше ноги его там не будет.
Он замолчал и крепче обнял пса, устремляя взгляд на залитые солнцем поля и явно погружаясь мыслями в прошлое. И только когда спутники въехали в заросшие охотничьи угодья, лейтенант произнес:
– Я все ломаю голову, пытаясь вообразить причину, по которой Габриель в прошлое воскресенье снова привезла племянников сюда, – и покачал головой: – Но не могу ничего придумать.
– Вам известно, что у Бевина Чайлда имелся свинцовый крест вроде бы с места захоронения короля Артура и Гиневры?
–
– Именно. Чайлд утверждает, будто обнаружил его вместе с сундучком древних костей при каталогизации экспонатов в Гоф-Холле. Однако мисс Теннисон была убеждена, что артефакт – современная подделка.
– Так это его имела в виду Габриель? Но… если это и все, почему было не рассказать мне?
– Я надеялся, вы поможете прояснить этот момент. Насколько я понимаю, мнения насчет обнаруженной в двенадцатом веке могилы Артура значительно расходятся?
Француз кивнул.
– Дело в том, что вся эта история выглядит чересчур ладной. В те времена англо-нормандские правители столкнулись с упорным сопротивлением своим попыткам завоевать Уэльс, и большинство их противников использовали имя Артура как боевой клич. Простые люди по-прежнему верили древним преданиям, что на самом деле легендарный король не умер и в один прекрасный день вернется с таинственного острова Авалон, дабы изгнать силы зла.
– Под коими подразумевались норманны и династия Плантагенетов?
– В общем-то, да. Видите ли, отсутствовала могила, в которую можно ткнуть пальцем и сказать: «Здесь лежит король Артур, умерший и погребенный». Поэтому народу легко было верить, что на самом деле Артур жив и может когда-нибудь вернуться. Так что обнаружение захоронения оказалось для Плантагенетов настоящим спасением. Теперь они могли заявить: «Убедитесь: Артур мертв. Вот его могила. Он не вернется. Мы его законные наследники».
– Но почему именно аббатство Гластонбери?
– Ну, некогда Гластонбери на самом деле был туманным островком, окруженным болотами, что придает правдоподобие ассоциации с Авалоном. Хотя особое подозрение к открытию монахов вызывает то, что на момент, когда они заявили, будто откопали могилу Артура, только что сгорела монастырская церковь, а их главный покровитель и благодетель Генрих Второй умер. Аббатству требовались деньги, а есть ли лучший способ увеличить приток паломников, нежели обнаружить место захоронения короля Артура и его супруги?
– Другими словами, это была мистификация.
– Очень заманчиво рассматривать ситуацию подобным образом. Загвоздка в том, что если обман замышлялся только для извлечения доходов, то аббатство не слишком усердно привлекало внимание к своей находке. А описанное захоронение – шестнадцать футов в глубину, в выдолбленном стволе дерева – удивительно соответствует погребальным обычаям шестого века. Задумай монахи мистификацию, они в своем невежестве могли бы изобрести что-нибудь более... – француз помедлил, подыскивая подходящее слово.
– Царственное? – подсказал Себастьян, направляя лошадей на узкую дорожку, ведшую к островку.
– Точно.
– Я слышал, крест пропал во времена Республики.
– Да, хотя имеются сведения, что его видели в начале прошлого века.
– То есть, предположительно Бевин Чайлд вполне мог обнаружить гластонберийский крест среди экспонатов коллекции, которую каталогизировал – оставим в стороне вопрос, была реликвия на самом деле изготовлена в двенадцатом веке или в шестом.
– Гипотетически мог.
– Тогда почему мисс Теннисон была убеждена, что это недавняя фальшивка?
Арсено перевел взгляд на тенистую поросль, окружавшую ров.
– Не знаю. Насколько я понимаю, антиквар верит, что крест настоящий – по меньшей мере двенадцатого века?
– Так он заявляет.
– А где этот артефакт? Я мог бы на него взглянуть?
Виконт остановил экипаж у земляного моста на островок. Лошади зафыркали, нервно пошли боком. Том спрыгнул с запяток и побежал брать гнедых под уздцы.
