— Ну, у меня есть разрешение на работу в этом штате, но… — «Ты сама предложила», — напомнила себе София. — А в чем, собственно, дело?
— Я… Боже мой, это ужасно! Не хочу беспокоить по таким пустякам Адама, пока он служит за границей. Дело касается лицензии на ферму. Сама я в этом ничего не понимаю. Со времени отъезда мужа даже самые незначительные вещи вдруг приобрели иной смысл.
Софии не приходилось прежде заниматься лицензиями, но она искренне хотела помочь Гейл, такой беспомощной без мужа.
— Хорошо, я помогу. Завтра тебя устроит?
— Да, отлично. — Она выглянула из окна. — Мне пора возвращаться.
— Я провожу тебя до дома, а ты пока введешь меня в курс дела. — София улыбнулась. — У меня и самой депрессия из-за долгого торчания в доме. Мне кажется, я впустую трачу время.
Дом Гейл находился в сотне ярдов вниз по дороге.
— Твоим детям год, три и пять, так? — уточнила София, недоумевая, как женщина оставила их одних.
Гейл тут же развеяла тревоги Софии:
— Не беспокойся, они в хороших руках.
Войдя в дом, они тут же увидели взлетевшую в воздух смеющуюся девочку. Мгновение спустя ее поймали сильные руки, принадлежащие конечно же Ною Шепарду.
Гейл увидела, каким взглядом София смотрит на него и как она при этом краснеет.
— Не беспокойся, — прошептала она, — он оказывает подобное воздействие на всех вокруг.
Глава 18
Садясь в школьный автобус, Макс немедленно почувствовал себя чужаком. Он не знал никого из детей, следующих этим маршрутом, и у него не было постоянного места. Он был аутсайдером, на которого все бросали подозрительные взгляды.
С рюкзаком за спиной и свешивающейся с плеча спортивной сумкой, которая весила, как ему казалось, целую тонну, Макс вошел в автобус, показал идентификационную карту равнодушному водителю, который, бросив на нее взгляд, просто кивнул. Этот автобус, как и все прочие школьные автобусы в Авалоне, был битком набит ребятами — представителями разных социальных групп: девочками, которые либо визжали, либо перешептывались, книжными червями, которые с головой уходили в фантастический мир литературы, громогласными спортсменами, исторгающими ругательства всякий раз, как открывали рот, и небольшим количеством других детей. Макс относил себя к последней группе середнячков — не блещущих умом, но и не глупых, не особо популярных, но и не отверженных.
Мальчик задержался в середине прохода, высматривая пустое место и стараясь не показывать своего отчаяния. Почти все места были уже заняты, поэтому ему придется садиться рядом с кем-то. Но с кем? Тем парнем, что как зачарованный жмет на кнопки электронной игры? Возможно, он и вовсе его не заметит. Макс направился к свободному сиденью.
— Занято, — без выражения произнес парень, не поднимая головы. — Извини.
Макс двинулся дальше. В этом автобусе было слишком много девчонок. Максу пришлось выбирать между мальчиком по имени Колби, с которым он был в одном классе по естествознанию и который вечно витал в облаках, и толстой девчонкой со злобным выражением лица.
Кто-то толкнул его в спину:
— Да сядь ты уже, а?
Макс плюхнулся рядом с толстой девочкой. Возможно, она не станет с ним разговаривать.
— Я что, сказала, что ты можешь сесть рядом со мной?
— Нет, — ответил Макс, ставя рюкзак на колени и запихивая спортивную сумку под сиденье. Затем он уперся коленями в спинку кресла впереди себя.
— Может, я его для кого-то приберегала.
— А может, и нет.
— Меня это бесит.
— Твои проблемы.
— Я Челси, — представилась девчонка.
Это было уже слишком для человека, который не желал разговаривать.
— Макс, — произнес он, глядя перед собой.
— И что ты делаешь в этом автобусе?
— Еду к маме.
Макс терпеть не мог произносить эти слова. Для большинства детей фразы «Я еду домой» и «Я еду к маме» означали одно и то же. Но только не для Макса. Хорошо еще, что ему не пришлось лететь в самолете всю ночь, чтобы ее увидеть, как он, бывало, делал, когда она жила в Голландии. Так что ситуация явно улучшилась. Может быть.
— Где она живет? — спросила Челси.
— На Лейкшо-роуд.
— Я тоже там живу, — тут же сказала девочка.
«Что ж, давай станем лучшими друзьями», — саркастически подумал Макс.
— Это последняя остановка, — сообщила Челси. — Конец маршрута. Я всегда выхожу позже всех, и это меня бесит.
Макс вытащил мобильный телефон. В действительности ему вовсе не нужно было ни с кем связываться, но он рассудил, что если притворится занятым, то эта толстуха, возможно, оставит его в покое. Не придумав ничего лучшего, он писал сообщение Дюбуа: «Ты сегодня будешь на тренировке?» Рукой он прикрывал экран так, чтобы Челси ничего не было видно. Мальчик и без того знал, что Дюбуа идет на тренировку, так же как и другой его приятель, Альтшулер. Их родители отвозили мальчиков по очереди, и сегодня водителем впервые будет София. Она даже взяла напрокат полноприводный минивэн, который считала очень материнской машиной.
Макс захлопнул крышку телефона и спрятал его в карман. Отец запрещал ему часто пользоваться сотовой связью и каждый месяц проверял счета. Мальчик не жаловался, ведь, если бы Грег настоял на своем, у него вообще не было бы телефона. Но для мамы это был единственный способ напрямую связываться с сыном. Она терпеть не могла звонить им домой, где трубку поднимали отец или Нина. Так Макс получил собственный телефон и настроил на вызовы Софии отдельный рингтон — «Я засыпаю» группы «Претендерз».
Автобус неспешно полз по привычному маршруту, делая остановки. Тормоза его скрежетали и шипели, а двери открывались, выпуская пассажиров. Как только чудаковатого вида девчонка, сидевшая напротив Макса и Челси через проход, вышла, он тут же занял ее место, перетащив свои вещи и прильнув к окну. Стекло быстро запотело от его дыхания.
К несчастью, Челси ничуть не смутило то обстоятельство, что Макс пересел и что он почти не отвечает на ее реплики. Она продолжала болтать как ни в чем не бывало, и список того, что ее раздражает, рос с каждым поворотом дороги. Эта девочка терпеть не могла, что большая часть «снежных» дней, когда не нужно посещать школу, уже израсходована, а еще только февраль; что на Лейкшо-роуд нет кабельного телевидения и поэтому любимый мюзикл ей приходится смотреть у друзей; что билет на подъемник на гору Сэддл очень дорог, а они с дедушкой катаются там на лыжах каждые выходные.
— А ты катаешься на лыжах? — поинтересовалась Челси.
— Нет, только на сноуборде, — ответил Макс.
— Как классно! Я тоже хотела научиться, но мои бабушка с дедушкой не хотят покупать мне новое оборудование. Меня это просто бесит!
Ну разумеется. Самого Макса тоже многое выводило из себя, но он же не рассказывал об этом всем и каждому. Например, тот факт, что он провалил тест и ему пришлось давать результат отцу на подпись. Или то, что у него появилась целая орава сводных братьев и сестер, которых он даже не знает. Или то, что он не
