Мочилов перекладывает наушник из руки в руку и садится, чтобы слушать с б
– Я Рапсодия... Мы получили задание преследовать джамаат, уничтоживший взвод чеченского ОМОНа. Задачу выполнили. Одновременно совместными действиями с армейским заслоном уничтожен другой джамаат, доставляющий Имамову шесты для перехода через ледник. Захвачен раненый боевик... Совсем мальчик... Без сознания... Подозреваю, что это Аббас Абдутабаров. Его дневник у меня... Передам вместе с санитарным вертолетом. Сам выхожу в преследование четверых боевиков, прорвавшихся через заслон...
– Понял, Игорь Алексеевич... Дневник не передавай никому. Пусть пока у тебя будет... Как ведет себя пополнение?
– Двое держатся, остальные показали себя плохо. На спецназ не тянут... Лейтенант Юров ранен. Отправляю его вместе с ранеными из армейского заслона.
– Будь осторожен. Они не совсем те, за кого себя выдают... – Юрий Петрович коротко передает Согрину данные, полученные на лейтенантов генералом Спиридоновым. – Дело достаточно серьезное. Штатским, что начали вами командовать, запрошенные данные не передавать. Все лично мне в руки. В том числе и пленных... Ты понимаешь, о ком я говорю... О тех самых людях, которых поручили тебе люди в штатском... Они нужны нам. И только живыми. Захват – и охрана, причем тщательная охрана!
– В курс дела ввести не можете?
– Остальные данные не для эфира. Скоро увидимся.
– Я Волга... Как слышите меня? – прорывается через эфир голос подполковника Разина.
– Слышу тебя, Волга... Что у тебя?
– Веду преследование двух джамаатов... Идут прямым ходом к месту сбора под ледником. Стараюсь не отстать.
– Доложи координаты... – Полковник разворачивает планшет с картой.
Разин называет координаты.
– Я Рапсодия... Здравствуй, Волга... Это рядом с нами... Через перевал справа перейти, и встретимся. Думаю, мои беглецы вот-вот соединятся с вашими...
– Выходите на соединение, – приказывает Мочилов. – Именно этого я и хотел. Я скоро буду рядом. Игорь Алексеевич, просьба... Присмотри за мальчишкой... Его здесь дожидается отец, с которым он никогда не виделся. Начинается серьезная операция. Мальчишка нам нужен живым не менее чем двое остальных...
– Я Рапсодия. Задачу понял...
– Я Волга... Что уж тут не понять?
Мочилов выходит из тесного кабинетика связиста и встречается взглядом с начальником штаба. Тот словно что-то сказать хочет.
– Спасибо, товарищ генерал, я поговорил.
– Все удачно?
– Так точно. Но есть еще одна просьба...
– Слушаю.
– Через некоторое время соединятся группы Согрина и Разина. Это оперативная необходимость. Они преследуют две разные цели, которые вот-вот должны соединиться. И им приходится... Возможно, такое соединение не понравится штатским генералам. Вы можете сказать им, что группа Разина работает самостоятельно, вне вашего прямого подчинения, и охотится за каким-то конкретным человеком?
– В принципе, могу... Они не инструктировали Разина.
– Буду вам очень признателен.
– Будете признательны еще больше. Мне только что доложили... Наши генералы созвонились с Москвой, долго что-то выясняли. И теперь ищут вас, чтобы передать какой-то приказ... Я не знаю, какого уровня этот приказ, но рекомендовал бы вам вылететь в горы немедленно. Благо погода устанавливается, а вертолеты заправлены...
– Спасибо. Я так и сделаю.
Командир первой прибывшей роты дожидается Мочилова в машине вместе с Аббасом Чохоевым и командиром второй, только что прилетевшей роты.
– В аэропорт! – командует полковник. – Инструктаж перед вылетом...
– Разве в разведуправление не поедем? – удивляется майор Дубровский.
– Времени нет. Пока погода позволяет. Лететь надо... Третья рота прибыла?
– Заправляют вертолеты...
– Дубровский!
Майор вместо ответа шевелит пышными усами.
– Ты остаешься здесь. Скоро прилетит вертолет с ранеными. Там будем один мальчик. Он пока без сознания. Возможно, это сын нашего гостя... – кивок в сторону Аббаса. – У нас есть основания так думать... Безопасность мальчика на твоей совести. Тут есть пара московских генералов в штатском. Если они узнают имя мальчика, то постараются его забрать к себе. Ни под каким видом не отдавать. Вплоть до применения силы... Силы хватит?
– Хватит. Со мной моя группа. Выставлю охрану...
– Подумай, куда его перевезти.
– Что-нибудь соображу.
– Аббас серьезно ранен? – спрашивает старший Аббас.
– Не знаю. Пока он спит. Ему накололи болеутоляющее.
Инструктаж проведен подробнейший. Все три командира рот оказываются офицерами толковыми. Мочилов любит, когда перед операцией задают много вопросов. А ему их задали столько, что он на все и ответить не смог. Не в силу своего незнания, а в силу того, что не все командирам знать положено. Эта задержка с инструктажем и позволяет генералам в штатском все-таки до полковника добраться. Они подъезжают на стандартном армейском «уазике». Торопятся, спрашивают у кого-то, идут быстро... Мочилов смотрит на них из окна, мысленно готовится к разговору вежливому, но безапелляционному. Генерал Яхонтов на ходу вытаскивает из кармана трубку телефона спутниковой связи и на подходе набирает номер.
Дверь распахивается, но так и остается распахнутой. Генералам некогда закрывать за собой дверь, и вообще они, похоже, таких мелочей не замечают. Разговор начинается без предисловий.
– Полковник, с вами будет говорить дежурный Генерального штаба... – Яхонтов протягивает Мочилову трубку.
– Слушаю, полковник Мочилов, – спокойно говорит Юрий Петрович в трубку и упрямо поджимает губы. На генералов старается при этом не смотреть.
– Товарищ полковник, это дежурный по Генеральному штабу генерал-майор Прокопенко. Вам предписывается незамедлительно вместе с вашими людьми в полном составе перейти под командование генерала Стригуна и выполнять его приказы...
– Кто подписал этот приказ, товарищ генерал?
– Какое это имеет значение для вас?
– Для меня это имеет принципиальное значение, поскольку я имею прямо противоположное распоряжение своего руководства. Извините, я повторяю вопрос – кто подписал приказ о переподчинении?
– В данном случае, в связи с оперативной необходимостью, приказ подписал я. Вас это устроит? Или вы сомневаетесь в праве дежурного по Генеральному штабу на оперативное руководство войсковыми соединениями?
– Извините, товарищ генерал, но я получил однозначный приказ генерал-лейтенанта Спиридонова подчиняться только его распоряжениям. Признаюсь, что я предупредил его о возможности давления на меня, и генерал Спиридонов в категоричной форме приказал мне подчиняться только его распоряжениям и не допустить срыва операции, на которую агентурное управление ГРУ потратило пятнадцать лет...
– Напишите рапорт, что я отменил приказ Спиридонова, и приступайте к исполнению...
– А вот на это вы права не имеете, товарищ генерал. Извините, у меня нет времени. Меня торопят пилоты. Если вы договоритесь с генерал-лейтенантом Спиридоновым, он сможет позвонить мне во время полета, и мы сменим курс. До свидания, товарищ генерал...
Только вернув трубку Яхонтову, Мочилов смотрит сначала на одного, потом на другого генерала в штатском. Яхонтов, кажется, близок к инсульту – так он покраснел. Стригун же сохраняет ледяное хладнокровие, но глаза его Мочилову не нравятся.
Выражение их такое, словно Стригун что-то знает.
Мочилов поднимается. Устав требует от него спросить разрешение генералов, прежде чем выйти из помещения. Но генералы одеты в штатское, кроме того, они не захотели ему представиться в кабинете начальника штаба соединения. И потому Юрий Петрович просто отдает командирам рот приказ:
– Приступайте к выполнению...
Три капитана выходят.
– Полковник Мочилов, – говорит генерал Стригун. – Случаем это не вы были тем полковником ГРУ, который принимал участие в некоторых событиях в Москве вчера вечером?
– Я не знаю, о каких событиях идет речь...
– Учтите, все участники захвата оперативной группы будут наказаны сурово. В том числе и имеющие высокие чины...
Мочилов выходит, не ответив. В самом деле, почему он должен отвечать людям, которых не знает? Мало ли гражданских лиц ходит здесь...
ГЛАВА 7
1
Оставив Кордебалета сворачивать с помощью лейтенанта Егорова рацию, Согрин спускается в долину, где уже почти не метет, но пока еще сохраняется ночной сумрак более основательный, чем на склоне хребта, частично захваченного утром.
Еще со склона полковник видит, что Брадобрей с Саакяном принесли раненого Юрова с противоположного склона, и сейчас лейтенант ждет, когда подойдет его очередь на оказание помощи. Раненых много, и медработник группы не справляется. Брадобрей тем временем отходит в сторону и разговаривает по
