чистом поле встречаться с боевиками очень не хотелось. Но они подошли к лесу слишком поздно. Боевики уже к выходу из него приближались.
– Командир, смещайся к пригорку… Вправо, еще чуть правее… Вот так, залегай, и сетку над собой… Они по ту сторону пригорка пойдут… Место такое, что на вас и не посмотрят… Слишком открытое для засады… В таких местах все невнимательны, даже я…
Спецназовцев всего пять человек пришло. Сначала трое, и теперь пятеро, хотя Паутов говорил, что их девять. Где-то одного потеряли. Надеюсь, не по дороге, и он боевикам навстречу не попадется…
– Хорошо, командир, залегайте. Да, вот так и отдыхайте… Замрите… Они уже выходят…
Майор мог ориентироваться по монитору. Конечно, функция наложения карты основательно выручала. Без нее невозможно было бы полноценно осуществить управление таким сложным разводом. Здесь работа не для регулировщика с московских улиц, которому нужно только жезлом махать…
– Крысин… А ты куда полез?
– Они уже прошли…
– Я разве давал отбой? Два человека еще не прошли… Чуть-чуть отстали… Хотя… Хотя, знаешь-ка что, давайте, «завалите» их, только тихо… Вперед! Пошли… Так, так, нормально… Я ничего не слышал… И не видел… Тела занесите поглубже в лес… Подальше от тропы…
Майор Паутов коротко посмотрел в мою сторону. Для него, похоже, приказ пропустить группы означает, что вообще нельзя высовываться. А я имею привычку все приказы трактовать вольно, как мне бывает удобно. Группы я пропустил? Пропустил… Значит, приказ выполнил… А отставших пропускать не обязывался… И вообще я всегда придерживаюсь собственной теории – если есть возможность уничтожить противника, надо это сделать. В дальнейшем проблем будет меньше, и больше человеческих жизней в итоге будет спасено. Вот так, анонимно, спасаешь кого-то, и удовлетворение от этого чувствуешь… И пусть меня уверяют, что это не наши боевики, что это иностранцы, и воюют они с американцами за свою свободу… Да, я согласен – двух последних американских президентов можно судить и повесить. Одного за Югославию, второго за Афганистан и Ирак… Но когда из-за негодяев собираются взрывать и уничтожать города, это я за справедливое возмездие признать не могу… И поэтому по мере своих сил мешаю жить всем террористам – и нашим, и ихним, независимо от целей, которые они преследуют, и мотивов, которыми они руководствуются…
Боевики вышли в поле.
– А там кто? – спросил я майора Паутова.
Недалеко от села, на возвышенности, светилась еще одна точка.
– Там десантура… Наблюдает…
– Сколько человек?
– Трое. И наш один… Подполковник Разин оставил им подкрепление…
С подполковником Разиным мы встретились только после того, как собрался уже весь мой отряд. Я сам вышел в расположение восьмерых спецназовцев ГРУ, потому что они задержались на окраине леса, где проводили какой-то сеанс связи. Пищала рация, посылающая сигналы в эфир.
– Здравия желаю, товарищ подполковник… – протянул я руку.
Разин посмотрел с уважением, отметив мою комплекцию, и пожал руку.
– Будем вместе работать, майор. Давай сразу на «ты», так проще.
– Договорились… Я только не очень понимаю разделение функций. Мне передали приказ: я поступаю в ваше… в твое распоряжение… Майор Паутов говорит, что соединения сил вроде бы как не предвидится? Тогда кто какие функции будет выполнять?
– Я не любитель командовать большим количеством людей, – улыбнулся подполковник. – Давай ограничимся тем, что воюем мы каждый самостоятельно, но действия координируем, чтобы не вышло накладки. Вот карта, давай посмотрим… Нам предстоит выяснить, каким маршрутом боевики двинут уже с грузом…
Скажу честно, внимания карте я уделил мало.
– Мне кажется, располагая такой техникой, сориентироваться мы сможем уже при приближении боевиков…
– Ты предлагаешь догонять их? – спросил подполковник.
Топот бегущего к ним человека не дал мне ответить. Я оглянулся. Приближался старший лейтенант Мореев.
– Товарищ майор… Еще боевики… Много… Четыре группы… Пока еще далеко, с гор не спустились…
– Пойдем, товарищ подполковник, к компьютеру…
Разин согласился без возражений.
– Новые формирования – это как раз то, чего я опасался. Они могут объединиться и попробовать прорваться к границе единым составом. Мы со своими силами сдержать их здесь не сможем… Я даже уверен, что они будут так действовать…
– Будем надеяться на то, что группы эти не только разные по национальному составу, но и по убеждениям, – я предпочитал быть оптимистом до тех пор, пока обстоятельства не заставят меня стать пессимистом.
Монитор компьютера светился ярким скоплением точек.
– Похоже, наши пограничники спят… – сказал я.
– Если только им не дали приказ пропустить боевиков, чтобы запереть их здесь, – возразил Разин. – Мы тоже первоначально не хотели никого подпускать к селу… И даже уничтожили банду афганцев. А потом оказалось необходимым пропустить остальных…
– Паутов говорил о пленных…
– Да… Есть трое… В яме сидят. Вечером пойдем кормить и поить…
– Взяли себе заботу на голову…
– Если бы не эта забота, мы бы многого не узнали…
– Ладно… Давай обсудим план действий на завтра… Здесь засады устраивать – наиприятнейшее дело… Я бы хотел здесь остаться и не пускать боевиков в лес… Других троп здесь нет… Нужно быть скалолазом, чтобы обойти лес… Есть другие предложения?…
– Извини… – подполковник прижал в ухе едва заметный наушник «подснежника», слушая какое-то сообщение. – «Радуга», я понял. Передай подтверждение…
И повернулся ко мне.
Мне просто любопытно было послушать, что предложит этот подполковник. Легенд о спецназе ГРУ я слышал много. И хотелось посмотреть на этих бравых ребят в действии…
2. ПОДПОЛКОВНИК АЛЕКСАНДР РАЗИН, СПЕЦНАЗ ГРУ
Майор Ярилин, кажется, так и не понял еще, что с лесом ему придется расстаться. Если какое-то место приносит удачу, покидать его не хочется. Но ситуация у нас поменялась кардинально…
– Попробуй сначала подсчитать, сколько человек идет на аукцион…
– Это не проблема, – хмуро пробасил майор.
С его весом и ростом невозможно не быть хмурым и басовитым. И он старается иногда даже чересчур. По крайней мере, мне так показалось.
Пальцы легли на ММК-джойстики уверенно и решительно. Ярилин быстро перегнал изображение с множеством объектов в центр монитора. После этого стал давать увеличение. Потом последовала еще одна корректировка, чтобы в центре оказался крайний справа отряд. Опять увеличение… Затем мы принялись считать. Насчитали тридцать четыре человека. Ярилин перевел камеру спутника на соседний отряд. Там оказалось двенадцать боевиков. В третьем отряде – тридцать. До четвертого добирались долго, потому что он шел со стороны Дагестана и на значительном расстоянии от трех первых. Тридцать шесть боевиков.
– Итого – сто двенадцать человек… А сколько было в трех первых отрядах?
– Шестьдесят два… То есть… Шестьдесят… Двоих отставших мои ребята подобрали…
– Значит, мы имеем сто семьдесят два боевика… – я говорил медленно, потому что арифметику не любил с начальных классов школы. – Если они объединятся, это будет большая сила… И каким образом ты думаешь задержать их в лесу?… У тебя в наличии…
– Девяносто…
– Плюс нас в десять раз меньше… Устраивать засаду – это значит самим попасть в окружение и понести большие потери… Кроме того, я вообще не планировал участия своей группы в подобной операции…
– И что ты предлагаешь? – голос майора был откровенно недовольным.
Ему трудно было смириться с необходимостью уступить кому-то. Он очень хотел отличиться, и к тому же был окрылен первыми удачными действиями. Но тогда у него было численное превосходство. Здесь же все наоборот. Но главное даже не в этом…
– Ты знаешь, что это будет за аукцион?
– Какое-то радиоактивное вещество…
– Переработанный оружейный плутоний, грубо говоря… «Тихую атомную бомбу» – вот что планируется продать… – я сделал ударение на «атомной бомбе». – За нее заплатят большие деньги…
– Надо полагать…
– И, заплатив, ее просто так, как знамя борьбы против американцев, выносить не будут… Обойдутся, думаю, без праздничной демонстрации…
Майор головой помотал.
– Не очень понимаю… Давай без образов…
– Давай без образов… – согласился я. – А без образов это будет выглядеть так, что основная группа, которую ты будешь понемножку сдерживать, не будет иметь при себе ценного груза… Понимаешь?
– Почти… Ты считаешь, что они объединяться, чтобы дать возможность тем, кто выиграет аукцион, потихоньку вынести товар?
– Я почти уверен в этом… Это будет, я думаю, условием аукциона… Наши аналитики в срочном порядке изучили все материалы, связанные с деятельностью Ачемеза Астамирова, и пришли к выводу, что он в оперативной работе, по большому счету, шахматист, почти гроссмейстер…
– То есть…
– То есть он всегда просчитывает любую операцию, любое мероприятие на множество ходов вперед, всегда имеет несколько вариантов и прекрасно маскирует свои истинные цели… Ачемез – достойный противник. Просто никто раньше не занимался изучением его деятельности серьезно, а когда занялись,
