Проводник. Рифт полностью соответствовал духу, если не букве игрового сюжета. Не успеем завалить его и придут другие. Слабее, сильнее, всякие.
— Понял. Виталя, прикрывай. — Высокий не стал останавливать паладина. Тот шел свершать подвиг в бою со Злом, как ни смешно это звучало в двадцать первом веке посреди города-миллионника.
‘Босс’ смотрел на паладина спокойно, а мне стало чуть стыдно. Я мог баффнуть нашего ‘танка’, как минимум увеличив его шансы, но боялся. Слишком много надо фраз, слишком велик шанс, что меня раскроют. Это не моя драка, я могу кинуть на себя инвиз и через минуту быть в восьми часовых поясах отсюда. А город спасут, помощь близко, я уже, вроде, слышу рев чего-то очень мощного, наверняка бронированного, рвущегося сюда.
Паладин начал с ‘волны силы’, маг ответил огненным туманом, поглотившим волну. Еще волна, еще — латник старался бить издалека. Сбоку зашел мерцающий снаряд псионика, маг отмахнулся странным движением, словно стряхивая что-то с локтя, и ударил в первый раз. Ничего сверхординарного… теперь-то. Простой огненный шар.
Пробивший прикрывающий нас угол дома и вырвавший пару кубометров камня и облицовки, раскидав их на пол-улицы.
Толстяка закрыли массивным щитом, он пригнулся, выставив над краем руки в перчатках и продолжая формировать посыл. С трех точек ударили автоматы, маг пошел рябью, это не доставило ему хлопот, но чуть отвлекло, и паладин применил что-то особенное — в прыжке взлетел на три метра, красиво крутанулся, и обрушил засиявший меч на мага!
Тот сбил удар выставленным коротким клинком и ударом ладони в грудь отбросил Консерву через всю улицу.
— Держу!
Виталя подцепил летевшее бессознательное тело друга и притащил к нам за угол.
Черт, мы лишились основной ударной силы, а этот — даже не поцарапан! Стоит, тварь, оглядывается!
Консерва что-то хрипел окровавленным ртом и пытался встать, бойцы садили всем, что могли, псионик пускал очередями какие-то мелкие шарики, заставляя мага недовольно вертеться на месте, Высокий орал в пространство, запрашивая поддержку.
Я стоял и думал.
Оцепенение? Нет. Длительное оцепенение? Сейчас? Чуть позже, если он пойдет к нам или ко второй группе. Два раза примененный прием даст определенную наводку на мой игровой класс, но потерять репутацию… или ну ее, репутацию? Их все равно убьют.
— Михалыч!
Высокий дернул меня за плечо, заставляя обернуться.
— Да?
Я первый раз посмотрел в глаза военному, и он чуть отшатнулся. Ну да, вот так вот бывает.
— Черт… Сделай что-нибудь! Нам нужна минута.
Ми. Ну. Та.
Куча времени, между прочим.
— Прекратить огонь.
Ни секунды колебания, один приказ, и пальба стихла. Дисциплина, уважаю.
Шагнув из-за угла я сделал несколько шагов. Дурак, ну зачем я выдрючиваюсь?! Маг начал поднимать руку, я вскинул свою, мы выпалили одновременно — в меня понесся заряд огня, а я успел крикнуть:
— Замри!
Что-то сместилось. Огонь прошел сквозь то место, где стоял/небыл я. За спиной раздался треск и мат.
Ого, теперь я знаю, как работает ‘мигание’. И еще я дурак — надо было ‘мантию теней’ накинуть… хотя тени вокруг клерика это подозрительно.
— Михалыч?
— Не вздумайте его потревожить! Минуты две-три должно продержаться.
— Спасибо! — Ну вот, а говорили, что военные в таких случаях только матом разговаривают. Ни слова, кстати, не слышал, кроме как в подъезде.
Внезапно окно над нашими головами на четвертом этаже распахнулось, с треском ударившись о косяк, и оттуда по магу бабахнул дробовик. Мгновенно я услышал и мат, и кое-что покрепче, по стенам вокруг окна пробежали пыльные фонтанчики. Добрые люди эти военные, могли бы и гранатой стрельнуть.
— Теперь меньше. Рассчитывайте на минуту.
— Клерик-контролер? Сейдж, что ли? Или это морра? Черт, слышал вроде где-то?
Толстяк подошел ко мне, рядом с ним держался боец с щитом.
— Не важно это. Важно, что остановить нам его нечем.
— А ты попробуй почувствовать силу! Можно со всей страстью!
Гордо проигнорировав ненужные намеки я ушел от греха подальше за угол. Как-то вся эта операция организована… неправильно. Чего-то я не понимаю.
— Кавалерия из-за холмов.
Ну вот, дожили, теперь еще и Высокий начал хохмить.
В конце пустынного проспекта появилась короткая колонна — гаишная легковушка, два броневика, грузовик и две скорых. Я и Виталя были единственными, кто ждал их без дела — Высокий опять чем-то был занят, бойцы метались или занимались своими военными делами, и даже ‘щитоносец’ псионика то и дело сдвигался, от чего-то закрывая подопечного. За фигурой мага смотрел только один человек, но, наверняка, я просто не видел других.
Броневики (БТРы это или еще что-то я не знал, на танк они не походили, так что решил называть просто броневиком) встали хитро, одновременно прячась и создавая преграду перед магом, уставив на него раструбы пулеметов. Грузовик остановился в двухстах метрах, от него бодро бежали бойцы, гаишники и скорая вообще свернули в дворик, подальше от заварушки.
В боку броневика открылся лаз, и оттуда вылез мужчина.
Ага. Так. Так.
Я оглянулся на Виталю, на уже лежащего на носилках Консерву. Чисто.
А я-то думал, что эта фигня не работает.
Голова вышедшего из броневика офицера была окружена зеленым сиянием. Почти незаметным, но явственно видным. Больше ни у кого вокруг я такого сияния за последние дни не наблюдал, хотя заклинание ‘Видеть наклонности’ было на мне постоянно. Ошибочка вышла, им можно видеть только тех… кто как и я, ‘игрок’? да, похоже. И как и в игре, все ‘нормальные’ игроки ничем не обозначены, цвет есть только на ‘убийцах’. Зеленый — от одного до пяти убийств. Желтый, голубой, фиолетовый — ранги. Выше всех — красный, кровавая метка матерого плеер-киллера, тридцать не отмщенных жертв.
Вот этот уже убивал… магов.
— Вы — Михалыч?
Черт, он так и меня убьет, если буду так много думать!
Кивнул в ответ, и щелкнул бусинами, смотря на подбородок собеседника.
— Тварь долго простоит?
— Разве это от меня зависит? Я лишь проводник.
Как и Высокий, этот мне не поверил.
— Подполковник Сергеев. Он доступен для атаки?
Я опять кивнул, нащупывая бусину. Не хочу я тут быть, надо сваливать.
Сергеев уже не слушал — от грузовика несли какую-то трубу на подставке, рядом с ней суетились двое техников-гражданских, бойцы опять побежали вдоль стен. Непонятная суматоха отстраняла меня от происходящего, недавно я был частью действия, а теперь ощущал себя лишним.
А этих людей — опасными для себя.
Пальцы запутались в очередной бусине, найдя лишь с третьего раза. Хороший индикатор, однако, и успокаивает, и образ создает. Клирик? Ну, пусть будет клирик. А пока у меня два часа до первых судорог,
