Босх кивнул. Она права. Это было странно, но сейчас у него не было времени задерживаться на этой мысли. Он хотел позвонить Элеонор и сообщить, что, по его мнению, их дочь удерживается похитителями в Цзюлуне. Быть может, у нее возникнет какая-то догадка. По крайней мере это была уже некая зацепка.
— Можно взять распечатку?
— Я как раз ее делаю. Это займет пару минут, потому что у меня принтер с высоким разрешением.
Босх напряженно вглядывался в изображение на экране, выискивая другие детали, способные хоть как-то прояснить ситуацию. Наиболее примечательной из них оказалось частичное отражение того самого здания, в котором держали его дочь. На нем виднелся ряд наружных кондиционеров под окнами. Это означало, что здание было не слишком новым, и это могло послужить дополнительным ориентиром.
— Цзюлун, — произнесла Старки. — Звучит немного зловеще.
— Моя дочь говорит, что по-китайски это означает «Девять драконов».
— Ну видишь, я же говорю. Кто станет так называть свой район, если не хочет устрашить соседей?
— Это пошло от легенды. Считается, что император одной из древних династий в детстве был изгнан монголами в регион, сейчас называемый Гонконгом. Он увидел восемь горных пиков, возвышающихся вокруг, и решил назвать эту местность «Восемь драконов». Но один из его людей напомнил ему, что император — это тоже дракон. И тогда территория получила название «Девять драконов» — Цзюлун.
— Это твоя дочь тебе рассказала?
— Да. Они проходили это в школе.
Последовало молчание. Босх слышал, как где-то у него за спиной работает принтер. Старки встала с кресла, прошла за наставленные штабелями коробки и извлекла из высокоразрешающего принтера распечатку оконного отражения.
Она протянула ее Босху. Это был глянцевая копия на фотобумаге, такая же четкая и разборчивая, как и картинка на экране монитора.
— Спасибо, Барбара.
— Это еще не все, Гарри. Как и обещала, я просмотрю каждый кадр этого видео — все тридцать секунд, — и если там будет что-то полезное, я это обнаружу. Разберу также и фонограмму.
Босх опять лишь кивнул и взглянул на распечатку в своей руке.
— Ты отыщешь ее, Гарри. Я знаю, что отыщешь.
20
По пути в управление Босх позвонил своей бывшей жене. Она сразу отозвалась вполне естественным в данной ситуации вопросом:
— Гарри, есть что-нибудь?!
— Не так уж много, но мы над этим работаем. Я убежден, что видео, присланное мне, было снято в Цзюлуне. Это тебе о чем-то говорит?
— Нет. В Цзюлуне? Почему там?
— Понятия не имею. Но пожалуй, мы сможем найти то место.
— Ты имеешь в виду, полиция сможет?
— Нет, я имею в виду тебя и меня, Элеонор. Мне еще надо заказать билет на самолет. Ты кому- нибудь звонила? Есть у тебя какие-то новости?
— У меня ничего! — завопила она столь пронзительно, что Босх отшатнулся от трубки. — Моя дочь неизвестно где, а я ничего не могу поделать! Полиция мне даже не верит!
— О чем ты? Ты им звонила?
— Да, конечно. Я не могу сидеть сложа руки и ждать, когда ты появишься. Я звонила в подразделение по борьбе с триадами.
Босх почувствовал, как все у него внутри напряглось. Он просто не мог заставить себя доверить жизнь своей дочери посторонним, какими бы спецами они ни считались.
— Что они тебе сказали?
— Они внесли мое имя в компьютер и пробили по базе. Оказывается, в полиции есть на меня досье. Они знают, кто я, где работаю… И у них зафиксирован тот, прошлый вызов, когда я думала, что ее похитили, а оказалось, она ночевала у подруги. Поэтому сейчас мне не поверили. Они думают, Мэдди снова сбежала, а подруги мне врут, а потому велели подождать денек и позвонить снова, если она не объявится.
— Ты сказала им про видео?
— Сказала, но на них это не произвело никакого впечатления. Они говорят, раз никто не требует выкупа, значит, видео скорее всего было инсценировано ею самой и ее друзьями, чтобы привлечь внимание. Они мне не верят!
В бессильном отчаянии и страхе она принялась плакать, но Босх, взвесив реакцию полицейских, решил, что это может сыграть им на пользу.
— Элеонор, послушай меня. Я думаю, это к лучшему.
— К лучшему? Как это может быть к лучшему? Полиция ее даже не ищет!
— Я уже говорил тебе раньше, что не хочу впутывать полицию. Люди, похитившие ее, приближение полиции учуют за милю. Но они не просекут меня.
— Гарри, здесь не Лос-Анджелес, где ты знаешь все ходы и выходы.
— Я найду способ, и ты мне поможешь.
Последовало долгое молчание, прежде чем она ответила. Босх почти уже доехал до полицейского управления.
— Гарри, ты должен мне обещать, что спасешь ее.
— Я ее спасу, Элеонор, — ответил он без колебания. — Обещаю тебе. Я обязательно ее спасу.
Он вошел в главный вестибюль, в распахнутом пиджаке, чтобы жетон на поясе был виден дежурному, сидевшему за высокой конторкой.
— Я сейчас вхожу в лифт, — проговорил он в телефон. — Связь, вероятно, пропадет.
— Хорошо, Гарри.
Но он помедлил на площадке перед лифтами.
— Мне тут вот что пришло в голову. Среди ее подруг, с которыми ты разговаривала, не было девочки по имени Хи?
— Хи?
— Да. Такое имя. Мэдди сказала, это означает «река». Она сказала, так зовут одну из тех, с кем она гуляет по торговому центру.
— Когда это было?
— Ты имеешь в виду, когда она мне сказала? Только несколько дней назад, в четверг утром, по дороге в школу. Я тогда завел с ней разговор о курении. Она…
Его речь внезапно прервал исполненный негодования возглас Элеонор.
— Что такое? — спросил Босх.
— Так вот почему она так со мной обращалась в последнее время! Ты меня заложил!
— Нет, все было совсем не так. Я послал ей некое фото в расчете на то, что это спровоцирует ее на разговор о вреде курения. И это сработало. А когда подвел ее к тому, что надо бы завязывать с курением, она упомянула эту самую Хи и рассказала, что иногда, когда они гуляют в торговом центре, старший брат Хи тоже таскается с ними, чтобы присматривать за сестрой. Так вот он курит.
— Я не знаю ни о какой подруге по имени Хи, ни о ее брате. Наверное, я действительно потеряла связь с дочерью.
— Послушай, Элеонор, мы оба склонны критически оценивать задним числом все, что когда-то ей сделали или сказали. Но это только отвлекает нас от того, на чем в данный момент необходимо сосредоточиться. Понимаешь? Прекрати рефлексировать о том, что ты сделала или не сделала. Главное
