Катон спорить не стал, и по команде декуриона маленький отряд поскакал вверх по склону. Когда всадники въехали на высотку, откуда видна была вся стоянка, юноша улыбнулся, отметив про себя, что, хотя легион прибыл всего час назад, всюду кипела размеренная созидательная работа.
Впереди, примерно в миле от будущего лагеря, был выставлен заслон из мобильных отрядов и патрулей, исключавший возможность внезапного вражеского наскока, а основная масса солдат с привычной сноровкой занималась обустройством лагерной территории. Землю из охватившего ее и быстро углублявшегося рва поднимали наверх и утрамбовывали, формируя по периметру вал. Штандарты подразделений уже устанавливали в местах их дислокаций.
Но никаких землемеров, изучающих подступы к вражеской крепости, не наблюдалось.
— Никто не снимает план местности, — удивился Катон. — Почему?
— Знаешь что, парень, ты лучше спроси об этом своего друга-легата, когда тебе выпадет случай с ним поболтать, — буркнул в ответ разведчик.
В дальнейшем вплоть до самого лагеря Катон хранил ледяное молчание и с куда большим трудом унимал возбуждение, вызванное потоком нахлынувших на него чувств. Наконец декурион остановил свой отряд у разметки, обозначавшей будущие ворота. Хотя ворот еще не было и в помине, караул там уже имелся, и его начальник, дежурный центурион, подошел к патрулю. Катон узнал этого малого, однако его имя, как назло, выскочило из его головы.
— Кого это, во имя богов, ты сюда притащил, Манилий?
— Перехватил их на пути к крепости, командир. Тот, что помоложе, заявляет, будто он римлянин.
— Этот тип? Римлянин? Неужели?
Дежурный центурион рассмеялся.
— Может, и нет, но по-латыни он чешет не хуже, чем мы.
— Значит, из него получится хороший раб, — усмехнулся центурион.
Катон приветствовал его воинским салютом.
— Командир, я оптион Квинт Лициний Катон. Возвращаюсь в расположение легиона после выполнения личного задания Веспасиана.
Центурион присмотрелся к юноше повнимательнее, щелкнул пальцами и кивнул:
— Ты ведь служил под началом этого психа Макрона, да?
— Так точно, командир, он мой центурион.
— Бедняга.
Катон похолодел, но, прежде чем он успел что-то спросить, дежурный велел декуриону доставить задержанных прямо к легату и, махнув рукой, зашагал на свой пост.
Патруль, не мешкая, двинулся через площадь, по сторонам которой были аккуратно размечены места для разбивки солдатских палаток из козьей кожи. Их предстояло установить сразу по завершении общих работ.
В центре лагеря уже высился громадный командный шатер, у коновязи стояли лошади штабных офицеров. Там декурион снова остановил свой отряд, потом спешился и подал Катону и его спутникам знак следовать за собой.
— Эти люди хотят видеть легата, — доложил он начальнику личной охраны Веспасиана. — Дежурный центурион узнал их и пропустил.
— Подождите здесь.
Спустя несколько мгновений еле державшиеся на ногах Катон, Боадика и Празутаг были сопровождены в покои Веспасиана. В первый миг Катон просто оцепенел: переход от тягот последних дней к роскоши, которую мог себе позволить даже в походных условиях любой римский легат, был слишком резким. Пол в шатре уже полностью настелили, и на нем в окружении мягких стульев красовался большой письменный стол, всюду сопровождавший Веспасиана, а по углам, наполняя все помещение приятным теплом, располагались маленькие бронзовые жаровни. На низеньком боковом столике стоял наполовину опустошенный кувшин с вином и блюдо с холодными мясными закусками. Склонившийся над столом Веспасиан подписал лежавший перед ним документ, потом отдал свиток писцу, жестом отослал его и, подняв глаза, с улыбкой указал вошедшим на стулья, приглашая садиться.
— На твоем месте, оптион, я бы поскорее изменил свою внешность, — непринужденно заметил он. — Ты ведь не хочешь, чтобы какой-нибудь дурень из новобранцев ткнул тебя копьем, приняв за туземца?
— Никак нет, командир.
— Полагаю, тебе не помешало бы как следует подкрепиться, привести себя в порядок и отдохнуть.
— Так точно. Нам всем бы это не помешало, — ответил Катон, указывая на Празутага и Боадику.
— Так оно все и будет, как только я тебя выслушаю, — учтиво заверил Веспасиан. — Несколько дней назад Боадика ознакомила меня с некоторыми подробностями ваших скитаний. Как я понимаю, она уже сообщила тебе, что происходит у нас, в большом мире. А что изменилось у вас?
— Друиды по-прежнему держат жену и сына командующего у себя, в крепости. Я сам видел их прошлой ночью.
— Ты? Прошлой ночью? Но как это оказалось возможным?
— Я проник за валы. Вот почему у меня такой странный вид, командир.
— Ты проник в крепость? И тебе это сошло с рук? Эй, оптион, а тебя, часом, не поразило безумие? Неужели ты не понимал, что с тобою бы сделали, попадись ты им в лапы?
— Прекрасно понимал, командир, — ответил Катон, хмурясь при воспоминании об участи Диомеда. — Однако я обещал госпоже ее вызволить. Я дал ей слово.
— Несколько необдуманно, оптион?
— Может, и так, командир.
— Ладно. В любом варианте я намерен как можно скорее взять эту твердыню. Если все пройдет гладко, мы их отобьем.
— Прошу прощения, легат, — вмешалась Боадика. — Празутаг знает нравы друидов. И он говорит, что они не оставят пленных в живых. Как только жрецы поймут, что легион готовится к штурму, заложники станут уже не нужны им.
— Вполне вероятно. Но если Плавт подтвердит свой приказ и все же распорядится казнить захваченных нами друидов, заложников все равно ждет скорая смерть. А так остается хоть тень надежды, что в суматохе сражения о них позабудут и мы все-таки вызволим их.
— Командир?
— Да, оптион?
— Я видел укрепления изнутри. Мы ведь ударим по главным воротам?
— Разумеется, — ответил Веспасиан и улыбнулся. — Полагаю, ты одобряешь мой план?
— Командир, прибежище друидов находится на другом конце крепости, а значит, когда затеется штурм, они смогут следить за его ходом и сумеют, увидев, что мы побеждаем, вернуться и расправиться с пленниками. Мы будем не в состоянии им помешать, командир. Боадика права: как только мы прорвем оборону, заложников уничтожат.
— Понимаю. — Веспасиан помолчал, обдумывая положение, и продолжил: — Но, боюсь, выбора у меня нет. Все, правда, может решить ответ Плавта. Если он согласится отменить казнь, у нас появится небольшой шанс как-то договориться со жрецами.
— Я бы не стала слишком на это надеяться, — произнесла Боадика.
Веспасиан бросил на нее хмурый взгляд и снова повернулся к Катону.
— Скверная ситуация?
— Командир?
— Что ты можешь сказать о самом укреплении? Много ли там людей? Каково их вооружение?
Оптион ожидал этих вопросов, и ответ на них у него был готов.
— За стенами крепости укрываются около восьми сотен воинов, примерно вдвое больше туземцев из ополчения и не меньше восьмидесяти друидов. Они там мастерят что-то, похожее на рамы для катапульт, так что, видимо, наши штурмовые отряды попадут под артиллерийский обстрел.
— Ну, в этом отношении мы им не уступим, — с довольным видом заметил Веспасиан. — Командующий передал мне метательные машины Двадцатого легиона, так что мы сможем осыпать их таким градом
