хочу быть царицей? Нет, но и безропотной Сашиной служанкой я тоже больше не хочу быть.
Вот что мне сейчас эта Ольга? Но если я говорю «нет», а человек говорит «да», то второе «нет» у меня уже не рождается. Так, наверно, мы и прожили с Виноградовым. Куда ни плюнь — утыкаешься в его порочную нагловатую физиономию.
Когда-то он был просто красавец. Но с годами — точно, как на портрете Дориана Грея, все невоздержанности и грехи исказили его милые моему сердцу черты. Он становится похожим, это очень заметно на фотографиях, на старого сатира, со страшной улыбкой и мертвыми, мрачными глазами. Со мной же произошло то, о чем я в юности читала и слышала с удивлением: а я сквозь мешки, морщины и следы порока вижу чистое, хорошее лицо молодого аспиранта, сочинявшего мне то выспренные, то остроумные стихи.
Ольга приехала очень скоро — на самом деле я ведь даже не спросила, где она живет. Она была еще красивее, чем в первый раз. Подтянутая, стройная, чистейшая кожа — можно рекламировать кремы по телевизору. Похожа на девушек, которые нагло говорят, что им сорок, а они выглядят на тридцать с хвостиком, потому что пользуются дорогой косметикой. Хотя на самом деле им — двадцать.
— Ты прекрасно выглядишь, — не удержалась я, хотя знаю цену женских комплиментов.
Ольга неожиданно обрадовалась:
— Правда? Если бы ты меня видела полгода назад… У меня были всякие личные проблемы… я ходила черная. Главное — что внутри. Но и способы есть разные хитрые…
— Укол ботекса — и ни нахмуриться, ни улыбнуться? — засмеялась я.
— Не обязательно. Есть старые проверенные фокусы. На сорок лет не помолодеешь, конечно, но кое-что исправить можно… Вот, смотри…
Ольга достала из сумки маленькие пакетики, тут же разорвала один, вытащила из него кусочки плотной материи, похожей на холст, вырезанные в виде неправильного полумесяца.
— Надо слегка намочить теплой водой и приложить… вот так… рукой сама придержи… Не печет? Хорошо. Они пропитаны специальным гелем. А теперь лучше полежать минут десять. Но можно и кофе наливать, они не упадут, только не смейся и не гримасничай.
Я ложиться не стала — я вообще не могу ложиться, если уже встала. Только по горячей просьбе Виноградова. Может, мне поставить ящичек с прорезью и при каждом упоминании — даже мысленном — этого имени платить штраф? Глядишь, к лету сумма на отдых нам с Варькой соберется.
— Ну, снимай масочки, смотри на себя, — Ольга протянула мне зеркальце. — Здорово, правда? Копеечный вариант, а как действует. Не лениться только делать каждый день. Я тебе оставлю пару пакетиков. А вообще советую воспользоваться нашим неожиданным знакомством и походить в один из моих салонов — совершенно бесплатно.
— Ты знаешь, я уже хожу бесплатно ужинать к Жене Локтеву в ресторан.
— A-а, ты его знаешь? — Ольга с интересом взглянула на меня. — Да, я проезжала как-то мимо его ресторана… Название еще такое смешное.
— «Тетушка Чарли». Я писала про него статью, и мы неожиданно подружились.
— Да? — Мне показалось, что Ольге это не очень понравилось. — И как же вы подружились? Он ведь, кажется, нетрадиционной ориентации.
— Мне тоже так кажется. Вот потому и подружились, а не что-то другое.
— И, что, — в голосе ее неожиданно проскользнул очевидный интерес, — ты с ним откровенна?
— До некоторой степени…
— Будь осторожнее. А, кстати, ты мне не покажешь фотографию своего друга? Этого героя- любовника?
— Покажу, — я достала с полки один из альбомов, — вот, мы недавно ездили в Турцию, отдыхали в чудесном отеле, целый месяц.
— Я представляю… — Ольга быстро взглянула на меня. Она что-то такое представила, от чего мне стало неудобно.
— Жили в разных номерах…
— Как романтично! — Она внимательно разглядывала наши фотографии, задерживаясь в основном на моих. — Тебе идет загар… Да тебе все идет! Красивая… и здесь какая красивая… Когда волосы выгорают — просто чудо. Как тебе хорошо с хвостиком…
— Послушай, я даже не знаю, как относиться к комплиментам такой красивой женщины, как ты. Ты жалеешь меня, что ли? Ну какая же я красивая?
— А какая же ты еще? А? — Ольга отложила альбом и молча, с улыбкой смотрела на меня.
Я заерзала.
— М-м-м… Вот, кстати, и Саша. Здесь он на себя похож.
— Жуткая морда… а брюхо-то… ты не обижаешься за своего избранника?
— Н-нет… нет, конечно… я тоже вижу, что он чуть располнел в последние годы…
— И три подбородка лежат… хоть на пластику иди… Если похудеет — просто повиснут тряпочкой. Но он не похудеет — будет только толстеть… Это видно — у него такой плотоядный рот. Наверняка развратный, неуемный выдумщик-затейник, да?
Я передернулась внутренне. Ну почему, почему я допускаю такие разговоры? А она продолжала, не замечая моего смущения:
— Любитель клубнички, групповых встреч, двух-трех девушек между его ног, наверняка грязный фетишист… А спроси его, какую ты, Лена, любишь музыку или когда день рождения у твоей мамы — он не знает. Пока все правильно?
— Д-да.
— И это еще не все, правда?
— Правда. Но… Ольга, пожалуйста…
— Знаешь, кто я по образованию?
— Только не говори, что ты врач-психиатр… подосланный моей мамой или… самим Виноградовым, чтобы отвадить меня от него.
— Ты сценарии писать не пробовала?
— Нет. Почему? — я пожала плечами.
— Такая фантазия… Нет, я — художник. До того, как у меня получилось с салонами, я писала для себя и делала иллюстрации к книжкам, очень любила детские заказы. Я тебе покажу как-нибудь. Если захочешь.
— Да, да… — Я рада была любой перемене темы, лишь бы не обсуждать причуды Виноградова.
А она это прекрасно понимала.
— Ты никогда не отдавала себя отчет в том, что он делает с тобой? С твоей душой, с твоей любовью? Какой его любимый фетиш?
— Ольга… Ну зачем тебе это?
— Мне… это другой вопрос. Зачем это тебе? Скучно без фетишей?
— Нет, конечно. Но я привыкла. Вначале не понимала, какое это имеет отношение к любви. Просто видела, что ему так лучше. А потом — привыкла. Да это и набиралось с годами… Любимый фетиш?.. Ну — пожалуйста. До сих пор были туфли на высоком остром каблуке.
— Всегда?
— Почти…
— И, что, ты теперь понимаешь, какое это отношение имеет к любви?
— Секс вообще имеет к любви опосредованное отношение…
Ольга хмыкнула:
— Милая моя девочка…
— Как ты по-мужски это сказала…
— Да? — Она неожиданно весело рассмеялась. — Смешно. А ты никогда не слышала истории про однополые пары, которые живут вместе по многу лет и очень хотят иметь детей?
— А при чем тут это?
— При том. Потому что так нас задумали — умная, тонкая задумка создателя, кем бы он ни был: мужчины и женщины стремятся к высшему наслаждению, чтобы продолжить род. А продолжение рода ведь
