Ангеловым. Может, пропустят... Но пошли информацию из Чечни на предмет аналогии... Это может навести на дополнительный след. Я еду к Астахову... Пора включаться в эту работу плотно, – решает Басаргин и начинает звонить генералу.
Трубку никто не берет, и после трех попыток Александр набирает уже номер дежурного по управлению.
– Генерал Астахов будет на месте часа через два, – сообщают ему.
– Передайте, что ему звонил Басаргин. Нам с генералом необходимо встретиться...
Александр еще несколько минут ходит по кабинету.
– Что думаешь? – спрашивает он наконец у Ангела, остановившись против него.
– А что я могу думать? У меня пока нет фактов, хотя я вполне могу связать попытку убить моего сына с именем Термидора-бербера. Пусть это и хилая привязка...
– Косвенные факты всегда берут количеством. Это непреложная истина... Я могу пойти дальше, но прошу тебя прервать версию, если она не вписывается в характер Сергея. Я же с ним не знаком...
– Гони, – соглашается Ангел.
– Что-то там, на этом Чертовом острове, произошло... Я слышал о нем. Бары и публичные дома для развлечения легионеров... В сезон заглядывают круизные теплоходы. Жители с удовольствием ныряют среди акул за красивыми раковинами для туристов. Больше там ничего нет...
– Да, – соглашается Доктор. – Мне про этот остров Слава Макаров[19] рассказывал. Он тоже дезертировал из легиона, только чуть раньше...
– Итак... Я продолжаю... Вернее, что-то произошло, видимо, раньше, в самом легионе, а развитие события получили на острове... Скорее всего Сергей не поладил в каком-то вопросе с Термидором. Конфликт, который остался неразрешенным... Или, наоборот, разрешенным, но в пользу Сергея... Серьезную разборку провести в казармах возможности нет. В легионе за порядком следят. Термидор затаил месть, ждал удобного случая... Возможен такой вариант? Насколько Сергей конфликтный человек?
– Не слишком, – Ангел говорит уверенно. – У него устойчивая тренированная психика, как у каждого спецназовца, и просто так он врагов себе не наживает. Просто – по свойствам характера, по желанию утвердить свою силу на более слабом... Нет... При этом у Сережи достаточно сильное чувство справедливости. Конфликт мог быть... Себя Сережа в обиду не даст. И товарища тоже... Он вообще-то компанейский, не в папу... Насколько я знаю, легионер с шестилетним стажем пользуется там многими привилегиями. Это уважаемый человек среди себе подобных. Если к этому добавить скверные черты характера, можно предположить, что конфликт шел со стороны Термидора...
– Я и не говорю, что твой сын был инициатором, – соглашается Басаргин. Он легко подстраивается под мысль Ангела, заставляя того самого вести предположение, но направляя его на логичный путь. – Но разрешился конфликт именно на Чертовом острове. Когда Термидор со своими товарищами уже решил не возвращаться в Джибути. Могло это произойти?
– Могло, – соглашается Ангел. – Должно быть, так все и происходило...
– Они должны были бы убить, – говорит Дым Дымыч из своего угла.
– Они и думали, что убили, – соглашается Александр. – И у предполагаемого мертвого Термидор отрубил указательный палец. Выполнил старинный обряд своей родины. Может быть, суеверный... Может быть, своеобразное ухарство... Что-то вроде сувенира...
– Сергей умеет за себя постоять, – мрачно говорит Ангел. Ему, должно быть, больно представлять такую картину. Отец готов сам драться за сына, если ему представится такая возможность. – Наверняка и им досталось... И я просто удивлюсь, если узнаю, что он никого не уложил. Я Сережу начал тренировать с тех пор, как он научился самостоятельно ходить...
– Против одного, умеющего за себя постоять, – семеро людей приблизительно равной подготовки... Не исключено нападение из засады... Трудно быть постоянно готовым к отражению нападения. Любого человека можно подкараулить... Но мы идем дальше...
– Идем, – соглашается Ангел.
– Как должен повести себя Сережа? Вот здесь я могу «плавать», потому что не знаю его характера.
– Он упертый, – за отца отвечает Пулат. – Он из тех, кого нельзя победить... Убить можно, но не победить. Он мальчишкой таким же был... Помнишь, в школе еще...
Пулат смотрит на Ангела. Тот кивает.
– Наверное, это важная деталь... В каждой школе есть своя шпана. Меня перевели в новый гарнизон. Новая школа. Новые отношения. Никого не знает. Это было, кажется, классе в пятом... Да, незадолго до того, как мы развелись с его матерью... Как раз началось все из-за переездов. Так вот... Мальчишку пытались прижать ровесники и пацаны постарше... Мы потом узнали, когда нам начали жаловаться. Он дрался несколько дней подряд, отстаивая себя. И ни разу не пожаловался. Сам разбирался... Потом начал драться, отстаивая других, которых тоже обижали. Один против всех... И победил. Характером. Жесткостью немальчишеской. И, повторяю, это, наверное, важно... Не жаловался. Действовал сам...
– Да, – соглашается Басаргин. – Это важно... Это как раз к тому и относится, что он ничего не сказал военной жандармерии... Не назвал ни одного имени... Тогда логично предположить, что шестеро товарищей Термидора – его жертвы... Одного за другим... И к самому Термидору подбирался...
– Вполне допустимый вариант, – соглашается Тобако. – Но как он связан с событиями в Москве?
– Это потом... Связывается полностью, только я хочу пройти все по порядку... Итак, мы принимаем вариант, что Сергей преследовал дезертиров и мстил им. Но тогда возникает и еще один вариант, – Басаргин продолжает свое фирменное «гуляние» по кабинету. – Ограбление контейнера в Онфлере. Тогда получается, что Сергей прибыл туда вслед за Термидором, преследуя группу. Вернее, остатки группы... Тогда уже из семерых осталось только трое. Именно там найдены, как мы знаем, тела двух последних сподвижников Термидора. Трое... Грабителей контейнеров было тоже трое... Понимаете?.. Таким образом, мы приходим к пониманию, что нитрат аммония из порта был похищен именно Термидором. Сам Термидор ускользнул... Предположительно ускользнул... Труп вообще-то могли и не найти... Хотя мне почему-то кажется, что Сережа не смог его «достать».
– И почему ты не служишь во французской полиции! – вздыхает Тобако.
– Наверное, потому, что он никак не может выучить прилично французский язык, – предполагает Доктор. – Только начинаются интенсивные занятия, ему подворачивается работа.
– Дальше я прошу обратить внимание на некоторые интересные вещи... – Басаргина трудно сбить с мысли, когда он за нее уцепился. – Естественно, любые случайности могут иметь место и разрушить мои умозаключения, тем не менее мне кажется, что они имеют чуть больше пятидесяти процентов правдоподобности... В частности, я сразу концентрирую ваше внимание на такой странной детали, как появление человека по кличке Термидор в «Аль-Кайеде» именно полгода назад. В одном месте пропадает сельскохозяйственное удобрение, из которого достаточно просто изготовить взрывчатое вещество, пропадает вместе с похитителем... В другом месте этот похититель появляется среди людей, которым нитрат аммония может понадобиться... Связь улавливаете? Он работал по заданию «Аль-Кайеды». И груз нитрата аммония попал, несомненно, к ним...
– Наверняка вокруг Онфлера были перекрыты все дороги. Рискованно было вывозить оттуда такую большую партию. Я думаю, французская полиция «стояла на ушах»... – Тобако высказывает скепсис не потому, что он сомневается в аналитических способностях Басаргина, а только помогая ему развивать мысль.
– А он и не вывозил... Я так думаю... Как бы вы поступили на его месте? Есть варианты?
– Просто, – отзывается из угла Дым Дымыч. – Я бы заранее подготовил к отправке какой-то малозначительный груз. Накануне оформил бы все документы в таможне... А потом перегрузил бы нитрат аммония в свой контейнер... Печать таможни подделать не так сложно. И, кроме того, когда там присматривались к посторонним, никто не придрался к человеку, отправляющему груз и оформляющему документы в порту. Это естественно и не вызывает таких подозрений, какие вызвала личность Шайтанова, который не смог обосновать свое пребывание там... Никто не обратил внимания на Термидора и его помощников. Кроме Сережи...
– Правильно, – соглашается Басаргин. – У меня появилась точно такая же мысль. Это почти идеальный способ. Практически невозможно вскрывать все контейнеры для проверки. Это, вероятно, даже против портовых и таможенных правил. И потому... Доктор, отправляй новый запрос в Лион. Пусть проверят... Груз оформлялся прямо накануне похищения. Может быть, за день... Может, чуть раньше, если груз был достаточно объемным. И отправлялся достаточно быстро. Контейнеры не должны были простаивать... Этот груз предположительно уходил куда-то на Ближний Восток. Туда, где люди «Аль-Кайеды» могли его получить без проблем... Необходимо выяснить место назначения и, если это возможно, координаты и личность отправителя. Я боюсь, что и первое, и второе будет фальшивым. Если они смогут найти нам фотографию Термидора, попроси их прислать. И пусть предъявят таможенникам и портовым чиновникам, если реальная личность отправителя не будет установлена.
Без стука входит Александра.
– Кофе будете? Я сварила на всех. Нужен помощник, чтобы принести второй поднос...
Естественно, сидящий в кресле у двери Пулат, как штатный джентльмен подсектора, без слов отправляется за женой Басаргина. И делает это с видимым удовольствием.
– Дождитесь меня, – просит он. – Не продолжайте...
– Мы дождемся, – обещает Доктор, уставившись в монитор. – Наша трубка, обитающая в Баку, обосновывается в самолете... Пора бы и звонить моей прекрасной даме...
И тут же раздается звонок. Определитель опять не показывает номера абонента.
– Это наверняка она...
Доктор включает спикерфон.
– Самолет должен вылететь через восемнадцать минут, – без предисловия сообщает женский голос с бархатистым тембром.
– Меня, кстати, зовут Доктор Смерть, – улыбается Доктор своей трубке.
– Очень приятно, господин Доктор, – женский голос не склонен к лишнему общению. – Что мы имеем со спутника?
– Трубка летит...
– Спасибо. Возможно, мы попросим вас проконтролировать и ее передвижение по Москве, хотя это вовсе не обязательно. Если наши планы изменятся, мы вам сообщим...
Басаргин наклоняется к микрофону аппарата:
– Будьте любезны, передайте привет Сереже...
Некоторое время женщина ничего не отвечает.
