Легион смертников о-10

также патрулировали крупные реки, такие как Рейн, Дунай и, конечно же, Нил.

Каждая флотилия возглавлялась префектом. Для этой должности не требовалось опыта службы на флоте, и она была, по сути, административной.

Глядя на флотскую субординацию ниже уровня префекта, мы видим огромнейшее влияние, оказанное на римский флот греческой традицией. Оперативными соединениями кораблей во флотилии, называвшимися эскадрами и составлявшими по десять кораблей в каждом, командовали навархи. Как и старшие центурионы легиона, это были опытные офицеры, долго прослужившие на флоте. При желании они могли перейти на службу в легион, где им присваивалось звание центуриона. Старший наварх флота, принцип-наварх, по полномочиям соответствовал примипилу, старшему центуриону легиона. Он являлся главным советником префекта по всем техническим вопросам.

Корабли возглавлялись триерархами. Как и навархи, они получали свои должности после продолжительной службы и управляли кораблем. Однако, в отличие от современных командиров кораблей, они не руководили боевыми действиями, а лишь управляли движением корабля. Во время боя главным на корабле становился командир подразделения морской пехоты.

В те времена основным кораблем римского флота являлась небольшая галера, также называвшаяся либурной. Она ходила под парусом и на веслах, на ее борту базировался небольшой отряд морской пехоты. Более крупным кораблем являлась бирема, с двумя ярусами весел и лучше вооруженная. Крупные корабли, такие как триремы, квадриремы и квинкиремы, с тремя, четырьмя и пятью ярусами весел, в описываемую эпоху были большой редкостью, реликтом ушедшей эпохи активных морских боев.

Армейская субординация в Римской империи.

Римская провинция Египет в I веке н. э. [1]

Верховья Нила в окрестностях Диосполиса.

Глава 1

Командир базы флота в Эпихосе завтракал, когда несший утреннюю вахту оптион явился с докладом. Легкая морось, первый дождь за несколько месяцев, сыпала с самого рассвета, и плащ оптиона был покрыт мелкими каплями, похожими на крохотные крупинки стекла.

— Что такое, Септим? — раздраженно спросил триерарх Филипп, макая ломоть хлеба в чашку с рыбным соусом, стоящую перед ним. По привычке, он уже прогулялся с утра вокруг их небольшой крепости, вернулся, чтобы позавтракать, и не желал, чтобы его прерывали.

— Разрешите доложить, командир, замечен корабль. Идет в нашу сторону, вдоль берега.

— Судно, значит? Случайно идет вдоль берега, по одному из самых главных судоходных маршрутов Империи? — Филипп глубоко вдохнул, чтобы сдержать раздражение. — И морские пехотинцы на вахте решили, что это необычно? — спросил он.

— Это не судно, а военный корабль, командир. И он идет к входу в бухту, — ответил оптион, игнорируя сарказм и продолжая доклад ровным тоном, точно таким же, как и пару лет назад, когда триерарх только принял командование над базой.

Сначала Филиппу нравилось новое назначение. До этого он командовал небольшой либурной в составе александрийской флотилии, и его уже до потрохов достала полная невозможность получить повышение по службе, командуя небольшим кораблем, редко выходившим за пределы восточной бухты порта. Назначение командиром небольшой морской базы в Эпихосе давало ему независимость, и поначалу Филипп был преисполнен желания сделать базу образцом воинской службы. Но шли месяцы, ничего особенного не происходило, служащим базы было нечего делать, за исключением погрузки провизии на военные корабли и имперские курьерские суда, которые иногда заходили в небольшую мелководную бухту, идя вдоль побережья Египта. Единственная иная служба, которую мог назначить им Филипп, состояла в периодическом патрулировании дельты Нила, чтобы местные не забывали о всевидящем оке римских властителей.

Филипп так и жил день за днем, командуя половиной центурии морской пехоты и примерно таким же количеством моряков, а также старой биремой, «Анубисом», которая когда-то входила в состав флота Клеопатры, посланного ею в помощь Антонию, ее любовнику, на войну с Октавианом. В битве при Акциуме Антоний потерпел поражение, и бирема была включена в состав римского флота. Долго несла она службу в александрийской флотилии, а затем ее отправили доживать последние дни в Эпихос, у причала рядом с глинобитной крепостью, стоявшей у бухты.

Унылая должность, подумал Филипп. Побережье дельты Нила пологое и невзрачное, большая часть бухты покрыта мангровыми зарослями, в которых скрываются крокодилы, лежа на воде, как упавшие пальмовые стволы, и ожидая добычи. Триерарху хотелось приключений. Однако сегодня он вряд ли увидит что-то, кроме погрузки мешков с галетами, воды, запасного такелажа и рангоута на прибывший корабль. Вряд ли стоило прерывать из-за этого завтрак.

— Значит, корабль, военный? — спросил Филипп, откусывая хлеб и жуя. — Наверное, в патруле.

— Я так не думаю, командир, — ответил оптион Септим. — Проверил журнал. Патрульных кораблей в Эпихосе не предвидится в течение ближайшего месяца.