Катон понял, что засада дорого обошлась римлянам. Подошел, хромая, центурион Руф. Он держался рукой за бедро, сквозь пальцы сочилась кровь. Поглядел, как перевязывают раны его легионерам, и двинулся дальше, чтобы доложиться префекту.
Катон отошел в сторону, давая Хамеду возможность осмотреть рану центуриона. Жрец достал фляжку, чтобы промыть ее, а потом вытащил из мешка полоску ткани.
— Что произошло? — спросил Катон.
— Эти ублюдки поставили рядами заточенные колья, от дамбы и до деревни, — ответил командиру Руф. — Спрятали в высокой траве. Мы их не увидели, пока один из наших не напоролся. Дурак, помолчать не мог, а я был в стороне от него и не понял, что происходит. Дал приказ атаковать, пока был хоть какой-то шанс застать врага врасплох… — Он вздрогнул. — И тут мы все напоролись на колья. Я себе сразу же ногу повредил. Когда мы остановились, большинство уже получили ранения. И тогда они начали стрелять из луков.
Руф умолк, качая головой.
— Мы ничего не могли поделать, командир. Некоторые пытались убежать из-под обстрела и напоролись на другие колья. Я приказал ребятам оставаться на месте и прикрыться щитами как можно лучше. Решил, что надо подождать, пока они не перестанут стрелять, и тогда попытаться обойти колья.
Катон нахмурился. Он недооценил Аякса. Но Руф ошибочно истолковал его выражение лица.
— Я больше ничего не мог поделать, командир, клянусь.
— Понимаю, — ответил Катон, запуская пальцы в пропотевшие волосы. — Каков результат?
— Восемь убитых и шестнадцать раненых. Трое из которых вряд ли доживут до утра. Восемь раненых — ходячие, остальных придется нести.
Катон поглядел на носки калиг, чтобы скрыть выражение своего лица. Он сам отправил солдат в ловушку. Слишком рвался в бой с врагом. Люди погибли из-за него, и ему было стыдно.
— Ладно, — тихо сказал он, собираясь с силами, и поднял взгляд. — Хорошенько позаботься о ране. Потом прикажи обыскать деревню, пусть собирают еду и воду. Пусть ребята поедят и отдохнут. Продолжим преследование с первыми лучами солнца.
— Есть, командир. А что с ранеными? Мы не можем их здесь оставить.
— Я выделю отряд, который будет нести их следом за нами. Хамед поможет с лечением. Вот и всё, Руф.
Это было вежливой формой спровадить его, и Катон чувствовал, что Руф недоволен, когда центурион развернулся и, хромая, пошел к своим легионерам. Префект поглядел на Хамеда.
— Аякс убил всех жителей деревни. Есть ли какие-нибудь ритуалы, которые тебе необходимо провести над погибшими?
— Господин? — переспросил Хамед, непонимающе глядя на Катона.
— Ты жрец. Сделай все необходимое. Когда закончишь, займешься нашими ранеными.
— Да, господин, — ответил Хамед, склоняя голову. — Я вознесу молитвы. На полный похоронный обряд нет времени. Но надо сжечь тела погибших.
— Я думал, у вашего народа принято хоронить в земле.
Хамед неуверенно улыбнулся:
— Это зависит от того, сколько у тебя времени.
— Ладно, тогда скажи Макрону, чтобы он дал тебе в помощь пару человек.
Кивнув, Хамед пошел следом за Руфом к лежащим на земле раненым.
Глядя на легионеров, Катон задумался. Многие ли считают, что в случившемся виноват он? Сколькие затаят на него недовольство и с неохотой пойдут в следующий бой?
Услышав топот калиг, обернулся и увидел массивную фигуру Макрона, движущегося из темноты. Его нельзя было спутать с кем-то еще.
— Часовые расставлены, командир. Я сказал им, чтобы сторожили получше. Не хочу, чтобы на нас внезапно напали. Парни порядком устали, так что я буду делать смену караула почаще.
Катон с трудом улыбнулся.
— Значит, сам-то ты не слишком хорошо отдохнешь, — сказал он.
— Наверное, — пожав плечами, ответил Макрон. — Ничего нового для меня.
— Прошлую ночь ты тоже не спал.
— Да, но мне доводилось бывать в переделках и похуже. Неоднократно. Как и тебе, — ответил Макрон, махнув рукой в его сторону.
— Я думаю, мне этой ночью тоже поспать не особо придется.
— А вот тебе-то отдохнуть надо, — сказал Макрон. — Мне будет спокойнее знать, что ты отдохнул и твой ум будет свеж и остер, когда мы продолжим погоню.
— Зачем? — с горечью спросил Катон. — Чтобы я еще раз привел всех прямиком в засаду?
— В чем дело? — спросил Макрон, нахмурившись и уперев руки в бока. — Ты что, себя в этом винишь?
— Это моя ошибка, Макрон, — ответил Катон, глядя другу в глаза. — Я должен был понять, что Аякс станет ожидать от нас обхода с фланга… и это кончилось большой кровью. Я слишком торопился покончить с ним и поспешил. Он ждал этого.
