«Бугатти-вейрон» пролетел по лугам Виндзорского парка, едва не врезавшись в пару деревьев.
— Ты слишком быстро едешь, — сказала Ребекка-один. На вершине склона колёса оторвались от земли, затем машина приземлилась, сильно тряхнув девочку и Вейн.
— Притормози. По-моему, мы по…
Скривившись, Вейн резко развернула руль и ударила по тормозам. Машину закрутило на снегу.
Едва заглушив двигатель, Вейн выскочила из автомобиля, рассекая воздух насекомьими лапами.
Ребекка тоже вышла из машины, и Вейн тут же набросилась на неё.
— Что ты наделала?! — проскрежетала женщина.
Вейн закашлялась и согнулась пополам. Её вырвало жёлтой жижей, вместе с которой на снег выпало что-то ещё.
Яйцо.
Стигийка упала на колени, подняла яйцо обеими руками и приложила к груди в молитвенном жесте.
— Как ужасно, ужасно и бессмысленно, — хрипло произнесла она. — Моим малышам нужно тёплое тело. Они погибнут.
«Мерседес», за рулём которого сидел капитан Франц, быстро пересёк луг и остановился рядом с «бугатти-вейроном». Эрмиона тоже выглядела неважно. Ребекка-два открыла ей дверь, и она еле-еле выбралась из машины. Ей пришлось опереться на девочку, чтобы преодолеть несколько метров, отделявших её от Вейн.
Увидев друг друга, старшие стигийки, вместо того чтобы заговорить, защёлкали насекомьими лапами. Так и не поднявшись с колен, Вейн подняла яйцо повыше, показывая его сестре. Эрмиона покачала головой. Её лицо выражало глубочайшее отчаяние.
Вейн, пошатываясь, выпрямилась, и они с сестрой повернулись к девочкам.
— Зачем вы это сделали? Вы всё погубили! — накинулась Эрмиона на Ребекку-два.
— Я ничего не решала. Я сама не знаю, для чего мы сюда приехали, — ответила девочка и посмотрела на свою сестру.
Разъярённая Вейн двинулась к Ребекке-один с таким видом, будто собиралась ударить.
— Почему ты увезла нас от наших малышей, от всех этих горячих тел?!
— Вот почему, — невозмутимо ответила девочка и повернулась на каблуках.
На горизонте темнел столб дыма, уходящий в небо.
Вейн и Эрмиона не сразу поняли, что это значит. Их лица, ещё искажённые возбуждением Фазы, были бледны, кожа, туго обтягивающая череп, казалась почти прозрачной, а вокруг глаз воспалилась и стала густо-фиолетовой.
— Я пыталась объяснить тебе в машине, но ты не слушала, — тихо пробормотала Ребекка-один.
Вдалеке что-то сверкнуло, и скоро до стигиек докатился грохот взрыва.
— Это была наша фабрика? — уточнила Вейн.
Ребекка-один тяжело вздохнула.
— Да. От неё ничего не осталось. И все, кто там был, погибли.
— НЕТ! НЕТ! НЕ-Е-ЕТ! — вскричала Эрмиона.
— Но откуда ты узнала, что это случится? От того, кто позвонил тебе на мобильный? — догадалась Ребекка-два.
Её сестра кивнула.
— Да. Нас предупредили, — срывающимся голосом произнесла она. — Жалкий ублюдок Уилл, Дрейк, полукровка Эллиот и все те, с кем надо было покончить ещё несколько месяцев назад, — вот кто за этим стоит. Вот кто во всём виноват. — Она помолчала, сдерживая слёзы. — Я поняла, что численный перевес на их стороне был слишком велик. Мы бы ничего не успели сделать.
— Если нас могут так легко застать врасплох, мы нигде не будем в безопасности, — заметила Эрмиона.
— Снова как в Румынии, — глухим голосом добавила Вейн. — Нас слишком мало осталось, чтобы провести Фазу. Всё кончено. — Она разжала руку и уронила яйцо в снег.
— Нет, не кончено, — решительно покачала головой Ребекка-один. — Я жалею, что не удалось спасти других наших сестёр, но, по крайней мере, я вытащила оттуда вас обеих. — Она подошла к Вейн и Эрмионе и положила руки им на плечи. — И теперь мы вас разделим, чтобы увеличить шансы на успех.
— Зачем? Какой успех? — не поняла Ребекка-два.
Ребекка-один, даже не посмотрев на сестру, переводила взгляд с Вейн на Эрмиону.
— Может быть, ещё не поздно предпринять что-то в Верхоземье. Не знаю, что из этого выйдет, но мы можем попытаться задействовать младших сестёр. Тогда, возможно, вас будет достаточно, чтобы снова начать Фазу.
— Но главное впереди, — продолжала девочка, убрав руку с плеча Эрмионы, но не отпуская Вейн. — Мы с тобой отправимся туда, где мерзкие верхоземцы не смогут нам помешать. Туда, где у нас будет столько времени, сколько потребуется. Туда, где условия для Фазы будут идеальными… просто идеальными.
Дрейк подключил к своему ноутбуку жёсткий диск системы видеонаблюдения с фабрики и после нескольких минут бешеного стучания по клавиатуре откинулся назад и потянулся.
— Мне тут не помешает лишняя пара глаз, а то и не одна, — сказал он. Уилл, Эллиот, Перри и Суини окружили ренегата. — Я взломал защиту, это оказалось несложно. На этом диске записи с камер наблюдения за последние двенадцать часов или около того. — Дрейк наклонился вперёд и ввёл на клавиатуре ещё несколько команд. — Я сейчас выведу данные со всех камер на большой экран в виде мозаики. Выберите каждый по паре картинок, за которыми будете следить. Записи будут проигрываться с ускорением, так что как только увидите что-нибудь интересное, сразу говорите.
Уилл и остальные выстроились в ряд перед экраном и, затаив дыхание, стали ждать.
— Свет! Камера! Мотор! — объявил Дрейк и нажал на клавишу. На экране появились десять чёрно- белых кадров, а затем началось прерывистое воспроизведение.
Уилл внимательно смотрел на два изображения, которые выбрал себе. Оба были ему знакомы. Верхнее показывало приёмную фабрики, а второе — часть ведущего оттуда коридора. Камера в приёмной была установлена так, что позволяла наблюдать и за входом в здание через стеклянные двери. Видно было, что снаружи ещё темно.
Остальные разделили записи поровну, но Перри, похоже, не был доволен тем, что ему досталось. Наблюдая за картинками с двух камер в главном цехе, он подошёл чуть ближе к экрану, чтобы рассмотреть тело на одной из коек, которое как будто пошевелилось. Сержант Финч подъехал на мотороллере и устроился у него за спиной, внимательно глядя на экран и рассеянно поглаживая мурлычущую кошку на коленях.
Тут тело на глазах у Перри и сержанта стало биться в конвульсиях. Туловище треснуло от шеи до паха, и наружу полезли личинки Воителей. В ускоренном воспроизведении это зрелище было ещё более гнусным и отвратительным.
Перри отшатнулся от экрана, а сержант Финч воскликнул «Господи Иисусе!» так громко, что кошка, дремавшая у него на коленях, перепугалась и кинулась наутёк.
— Ну ровно как пережаренная сосиска лопается, — добавил он.
— Чудовищно, — прохрипел Перри. — Даже после того, что мне пришлось увидеть на фабрике… это не поддаётся описанию.
— Сосредоточься, папа, — подбодрил его Дрейк. — Нам нужно убедиться, что мы покончили с этим кошмаром.
Перри что-то сердито забормотал себе под нос, остальным удалось разобрать только «Ишь ты! Яйца курицу не учат», а потом расправил плечи и снова сосредоточил внимание на экране. В полутьме склада то появлялись, то исчезали силуэты стигийских женщин, которые метались туда-сюда, откладывая яйца в тела
