– Минут пятнадцать.
– А потом?
– А потом один из ментов вышел в коридор, стал обшаривать карманы старой куртки. И вытащил оттуда пакетик с белым порошком.
– С белым?
– С белым. Записали в протокол, что нашли пакетик с героином.
– Героин слегка желтоват.
– Мне показалось, совсем белый... Как зубной порошок. Я хорошо рассмотрела.
– Понятым пакетик показывали?
– Показывали.
– Кто понятые?
– Соседи.
– И что дальше?
– Занесли в протокол. Заставили понятых расписаться.
– Понятые выходили с ментом в коридор?
– Нет. Он один выходил.
– Прекрасно. Ещё один прокол... Разберёмся... – Доктор не выглядит слишком мрачным, каким бывает в нормальной спокойной обстановке. Более того, в глазах его даже некоторое довольство светится. – А вообще мне это сильно нравится. Ты больше никуда не звонила? Сегодня...
– Опять пыталась связаться с Лионом. У них ещё ночь. Я с дежурным разговаривала. Сказали, что Костромин будет после обеда. По нашему – это к вечеру...
– А на «мобильник»?
– У меня нет номера.
– Зураб вестей не подавал?
– Пока нет. Насколько я помню, он прилетит или сегодня вечером, или завтра утром.
– Чем Саша в последние дни занимался? – интересуется Тобако.
– Журналы читал. Компьютерные. Подбирал всё, что можно найти про хакеров. Он не говорил, но я журналы видела...
– Что-то новое... – отмечает Доктор. – Раньше он хакерские заботы сваливал на меня. Хлеб желает отбить или новое задание получил?
– С Костроминым связь поддерживал постоянную. Я не в курсе всех ваших дел, потому что своими завалили. Дали иллюстрировать детскую книжку. Сказки. Много цветных рисунков. Эльфы, гномы, гоблины, принцы и принцессы... Я от всего отключилась, а тут это...
– Кто руководил обыском? – интересуется Пулат, имеющий возможность задавать только такие вопросы, поскольку в остальных вопросах он просто не сведущ, не успел ознакомиться с ситуацией.
– Какой-то майор. Он неразборчиво фамилию назвал. Я далеко стояла. Не расслышала. Длинная фамилия. Какая-то шизофреничная...
– Какая? – переспрашивает Пулат, удивлённо поднимая брови.
– Созвучная, что-то с «шизой» связано. Мне так показалось. Но у него дикция отвратительная. Трудно разобрать. Шепелявит... По крайней мере на букву «ш» начинается...
– Откуда он?
– Из нашего отделения...
– То есть, – с заинтересованной насмешкой переспрашивает Тобако, – ты хочешь сказать, обыск проводили не парни из городского отдела незаконного оборота наркотиков, а простые менты из отделения?
– Так они представились.
Доктор Смерть, чуть не сломав кресло, плюхается в него и утробно... не смеётся, а членораздельно произносит: «Ха-ха-ха!»
– Чему ты радуешься? – невесело смотрит на него Александра и непонимающе хмурит брови.
– Мальчики в серых погончиках не знали, надеюсь, куда они влезли? Как Саня себя вёл?
– Саша ничего им не сказал. И меня взглядом предупредил. Я поняла. Назвался временно не работающим. Протокол составляли при мне. Я на это обратила внимание.
– Понятно... – улыбается и Тобако. И переглядывается с Доктором.
– Вам понятно... А я всё равно не пойму, над чем вы смеётесь. – Сердитый тон показывает, что Александра готова возмутиться. – Мне кажется, что Саше сейчас не до смеха.
– Не обижайся... Мы и сами ещё не понимаем, – отвечает Андрей. – Но обязательно разберёмся, и скоро. Хорошо, что менты привычно наглые, и в своей наглости ещё более привычно тупые. Они способны делать гадости простым людям, но против профессионалов они откровенно не тянут. Не привыкли к сопротивлению. Это нам только в помощь. Уже на поверхностный взгляд столько, дураки, ошибок наворотили... Главное, никого на ноги не поднимай, никому не звони.
– Напротив, – не соглашается Доктор Смерть. – Это, пожалуй, будет выглядеть по-ментовски неестественным. Информация у них тоже поставлена. Они наверняка сегодня же узнают, что Басаргин – бывший офицер ФСБ. Надо обязательно найти полковника Баранова. Андрюша, займись этим. И предупреди, чтобы попытался слегка надавить. Только слегка, не более... А дальше будем ориентироваться по обстановке. Надо с Костроминым связаться. Пошли в офис. Там посмотрим...
Дверь офиса Тобако открывает своим ключом. Входят.
– Кстати, ключи у Сани где? – интересуется Доктор. – Вся связка... От дверей, от сейфа...
Александра пожимает плечами и слегка задумывается. Этот вопрос самой ей в голову не пришёл, но сейчас, прозвучав из уст Доктора, вызывает беспокойство. Это становится понятно по её сосредоточенному взгляду.
– Надо поискать... Были...
– Обычно – где они были?
– Обычно в кармане куртки.
– Он в куртке уехал?
– Да. Но там ключей... кажется... не было... Да... Ему дали одеться, потом, помнится, обыскали и всё из карманов выложили на стол. Это было при мне. Ключи не доставали.
– Поищи по другим карманам. Мне не нравится, что мент был в коридоре один. Менты-карманники нынче в моде. Оставить мента одного в коридоре – это то же самое, что оставить там пришлую цыганку. Посмотри, кстати, на вешалке по другим карманам. Ничего не пропало?
Она возвращается в квартиру.
Доктор включает компьютер. Тобако как обладатель второго ключа от сейфа скрипит тяжёлым замком, открывая, и заглядывает в сейф, чтобы просмотреть документы последних дней.
– Пистолет Басаргина здесь.
– И то слава богу... Хотя я и не думаю, что он решился бы перестрелять ментов. Он для этого слишком законопослушный в отличие от нас с Пулатом.
Пулат осматривается внимательно. С ним уже был предварительный разговор об использовании в операциях Интерпола, но разговор этот вёл Ангел, для чего отправлялся к Виталию в Электросталь. И в офисе «маленький капитан» не был ни разу.
– Хоть кто-нибудь – от нечего делать! – может мне объяснить, зачем я понадобился? – спрашивает он, скучно посматривая на окно. – Я пока не вижу для себя задачи... А руки чешутся... И ноги тоже... Может, в магазин сбегать?..
Доктор пожимает необъятными плечами.
– Я тоже мало знаю. Перед отъездом я на ходу беседовал с командиром. Его из Лиона попросили навести справки о каких-то интеллигентных состоятельных чеченцах, официально живущих в Голландии, но в последнее время пропадающих в Москве. Он стал узнавать через сексотов[7] . На кого-то вышел. Его предупредили, что у парней серьёзная ментовская «крыша». Слишком серьёзная, чтобы сексоту с такой крышей связываться...
– Он связался?
– Откуда я знаю... У нас была своя операция. Через подсектор «наркоты»... С нас никто не снял первоначальные задачи и обязанности, и только попросили временно помогать Басаргину.
– Но мы имели возможность убедиться в старой истине: нет ничего более постоянного, чем временное... – изрекает мудрый Тобако.
В дверь входит Александра. Растерянная.
– Я посмотрела везде, где они могут быть. Ключей нет... Всю квартиру перерывать смысла, думаю, тоже нет. Саня их никогда не прятал.
– Другие карманы проверила?
Она снова плечами передёргивает. Словно даже брезгливо.
– У меня в дублёнке – хорошо помню! – триста рублей с чем-то было. Сейчас только мелочь...
– Того мента, что пакетик нашёл, в лицо помнишь?
– Даже очень... Могу нарисовать. Молодой, морда дегенерата... Типичный...
– Нарисуй... – просит Тобако. – Хорошо иметь под рукой внештатного художника... Многие проблемы можно решить оперативно...
– Что сейчас будем делать? – спрашивает Александра. – Замки менять?
– Ни в коем случае! Иначе зачем мы здесь вообще нужны... В первую очередь тебе нельзя брать трубку квартирного телефона. Впрочем... – Доктор задумчиво поднял большую ладонь, словно попытался сказанные слова остановить и одновременно призывая Александру к вниманию, как дорожный инспектор привлекает внимание водителей жезлом.
– Впрочем, – заканчивает его мысль Тобако. – Должен быть первый звонок. Её пригласят для допроса... Обязательно пригласят. И нам вместе следует подумать, что следует там говорить.
– А что будут спрашивать? – интересуется Александра так, словно это именно они готовят списки вопросов для ментовских оперов.
