звучал бы ее голос в затемненном будуаре.
Хоук постарался избавиться от этих опасных мыслей.
Когда они сели, тетя Хестер вышла навестить знакомую. Хоук тут же воспользовался возможностью подразнить Джулиану.
— Посмотри на тех джентльменов, которые прохаживаются по проходу в партере. Они стараются сесть рядом с одинокими дамами. Как это мило с их стороны!
— В общественных местах, — фыркнула она, — леди старается не замечать распутства. Так что вам не следовало бы обращать на это мое внимание.
— Распутство? — Он изобразил на лице притворный ужас.
— Уверена, для вас это не станет откровением.
— Я в шоке.
— Вы самый наглый лгун из всех, кого я знаю.
— Нет, в самом деле. Я просто поражен. — Он сделал эффектную паузу. — Я понятия не имел, что ты специалист в… какое слово ты употребила? Ах да, распутство.
— Грубиян, — ответила Джулиана.
Поднялся занавес, и по сцене, спотыкаясь, словно пьяные матросы, стали двигаться актеры. Хоук не запомнил названия пьесы, впрочем, это было не важно. Никто не обращал внимания на спектакль, поскольку было не разобрать слов действующих лиц.
Хоук откинулся в бархатном кресле и вытянул ноги. Случайно он коснулся руки Джулианы, и от этого прикосновения по его телу побежали мурашки.
Он посмотрел на нее, собираясь пошутить, но она сидела, схватившись за бортик ложи, по-видимому, увлеченная пьесой. Когда она подалась вперед, ее волосы заблестели в пламени свечей. Ее аккуратную прическу обрамляла нитка жемчуга, и кожа на ее лице светилась, как жемчуг. Она была самой красивой женщиной, которую Хоук когда-либо встречал.
Хоук представил себе, как берет ее руку и бросает взгляд, который рождает в ней огонь. Ее поглощенность спектаклем позволила ему любоваться ее длинной тонкой шеей. Ему хотелось осыпать легкими, мимолетными поцелуями подбородок, а потом прижаться губами к пульсирующей жилке на шее. Он почти явственно услышал, как у нее перехватило дыхание.
Когда он почувствовал напряжение в паху, то попытался изменить ход мыслей, но запах ее цветочных духов туманил мозг. Он еще раз взглянул на ее профиль, вспоминая, как страстно она отвечала на его поцелуй.
Это воспоминание заставило его почувствовать себя дьяволом. Он не имел права касаться ее, но чувство вины не мешало ему постоянно восстанавливать в памяти вкус ее губ.
Черт возьми! Он сходил с ума от женщины, которой никогда не сможет обладать.
Ему нужна дамочка, чтобы выпустить пар. Но где взять время, чтобы подцепить ее, не говоря уже о том, чтобы переспать? У него нет и минуты, приходится постоянно следить, чтобы Джулиана не попала в беду.
Он поклялся защищать ее, но кто знал, чем для него все это кончится. Когда Хоук соглашался на эту роль, то полагал, что по случаю посетит несколько мероприятий, но не будет кардинально менять свою жизнь. Даже забыв про эпизод с вином, он не рискует оставить ее без присмотра, когда рядом рыщет Рамзи, да и все остальные распутники и повесы Лондона.
Кроме сопровождения ее каждый вечер на увеселения, он решил, что должен навещать ее днем. После сегодняшнего разговора он понял, что она слишком наивна в том, что интересует мужчин. Она действительно беспокоится, как бы не задеть их чувства. Разумеется, ей неизвестно, какие грязные мысли одолевают мужчин.
Пусть ей и докучает его вмешательство, но он не прекратит ее опекать.
Когда опустился занавес и начался антракт, Джулиана посмотрела на притворившегося спящим Хоука. Во время действия она чувствовала на себе его взгляд, но делала вид, будто увлечена пьесой, хотя ее мысли крутились вокруг него. Она пыталась придумать план, как заманить его в свои сети, но пока все получалось слишком тривиально.
Но его якобы сон давал ей некую возможность. Несколько мгновений она колебалась, не уверенная, что поступает как надо, но затем решилась. Она наклонилась к нему и прошептала на ухо:
— И что же вам снится?
Он открыл глаза и повернулся к ней, его губы находились всего в нескольких дюймах от ее губ. Его хриплое дыхание заставило быстрее забиться сердце. Он был слишком близко. Она вспомнила совет Хестер спешить прочь, пока мужчина не догадался о ее истинных чувствах, и быстро поднялась. Заметив на его лице недоумение, Джулиана загадочно улыбнулась:
— Можете дремать. Я пойду проведать подруг.
Хоук вскочил и схватил ее за руку.
— Ты никуда не пойдешь одна.
— Я только хотела повидаться с Джорджеттой. Там и Эми.
Он отпустил ее и наклонился к балюстраде ложи.
— Можешь забыть об этом. Там, кроме них, еще Рамзи и родители.
— Ах да! Налицо опасность. Он начнет домогаться меня прямо на глазах у них и всей публики, — пробормотала Джулиана.
— Я сказал «нет», — Хоук посмотрел ей в глаза, — и кончено дело.
Джулиана задумалась, как ей поступить. Хоук не сможет удержать ее, не устроив сцены. Она хотела воспользоваться этим, но тут под руку с Бофором в ложу вошла Хестер.
— Этот негодник настоял на том, чтобы проводить меня, — сказала она. — Наверняка хочет поухаживать за Джулианой.
Осгуд, Портфри, Бентон и Карутерс вошли следом и поклонились. Джулиана горячо поприветствовала всех, стараясь не обращать внимания на хмурый вид Хоука. Он стоял, опершись бедром о балюстраду и сложив руки на груди. Было ясно, что он будет ловить каждое слово, чтобы потом обвинить ее во флирте.
Джулиана пригласила молодых людей сесть и спросила, нравится ли им пьеса. Они заявили, что актеры играют ужасно, и признались, что почти сразу перестали смотреть. Он рассмеялась, когда Портфри спародировал актера, спотыкавшегося, идя по сцене.
— Леди Джулиана, а вам нравится пьеса? — спросил Карутерс.
— Я не расслышала ни слова, — улыбнулась Джулиана, — поскольку Хоук громко храпел.
— Я никогда не храплю, — сказал Хоук.
Она взглянула на него и тут же вновь повернулась к гостям.
— Боюсь, я смутила его, — негромко сказала Джулиана.
— Я бы ни за что не смог заснуть в вашем присутствии, — сказал Бентон.
— Не будьте так уверены. Я могу наскучить вам разговорами о шляпках и балах.
— Мне доставляет удовольствие даже звук вашего голоса, — признался Бентон, глядя ей в глаза.
Хоук скорчил гримасу. Разумеется, он считал себя много выше ее собеседников, но ей они нравились. Они были любезны и рады поговорить с ней, тогда как Хоук только читал ей лекции.
Когда пришли Эми и Джорджетта, Джулиана просияла. Осгуд проводил Эми к креслу рядом со своим.
