Клауд.
Его светлость повернул тучное тело.
— Это ваш первый выезд в сезоне, Кассандра?
— О да! Так приятно снова встретить старых друзей!
Среди танцующих Зено разглядел молодого человека очень внушительных размеров. Если он не ошибся, то это Джеймс Хикс-Бич. Детектив проводил его рассеянным взглядом. Молодой человек направился в карточную комнату.
— Прошу нас простить, лорд Крэнбрук. Мы еще встретимся. — И, предложив Кассандре руку, он повел ее прогуляться по залу. — Могу ли я осведомиться, на каком месте в вашей бальной карте стоит мое имя?
— Я оставила для вас вальс перед самым ужином, мистер Кеннеди. Раз уж вы сделали мне одолжение и сопроводили сюда, то, думаю, будет уместно, если мы поужинаем вместе. Вы одобряете такой план?
— Я приложу все силы, чтобы отыскать вас около полуночи.
— Отправляетесь на охоту?
— Решил заглянуть в комнату для карт. Облегчу нескольким джентльменам карманы.
Он подмигнул, отвел ее в кружок лорда Крэнбрука, поместил между двумя зрелыми матронами, извинился и отошел.
В карточной комнате он прошел мимо нескольких столов с игроками в вист и остановился там, где играли в баккара. Сам лорд Стэнфилд пригласил его принять участие в игре. Партнерами Зено оказались несколько титулованных аристократов, включая довольно мрачно настроенного Хикс-Бича, который исполнял роль банкира и не замедлил отпустить реплику насчет детективов, дежурящих на балах.
Зено быстро пересчитал фишки.
Хикс-Бич насмешливо приподнял бровь.
— Профессиональная подозрительность, мистер Кеннеди?
— Клеймо ремесла. В последнее время меня особенно утомили бунтовщики. — Зено откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся. — Но вам нечего опасаться, джентльмены. Вешают только банкиров, которые финансируют терроризм. — Он взял из колоды верхнюю карту. — С другой стороны, пособничество и подстрекательство обеспечат вам тридцать лет в тюрьме Ньюгейт. — Зено толкнул фишку через стол. — Мне кажется, вы неправильно посчитали. Это ваши деньги.
Весь вечер, как только случался перерыв в игре, Зено выходил в танцевальный зал размять ноги и взглянуть на миссис Сент-Клауд. Зрелище юных девиц, выставленных мамашами на всеобщее обозрение, нагоняло на него тоску. Впрочем, так было каждый сезон. Девиц он находил безмозглыми, но хорошенькими, а вот наблюдение за миссис Сент-Клауд не приносило успокоения.
Покинув в очередной раз карточную комнату, Зено обнаружил, что вокруг привлекательной молодой вдовы собрался плотный кружок мужчин. Пожалуй, стоит обнаружить свое присутствие и отвоевать себе часть территории.
Оценив противников, Зено решил не тратить время на светскую болтовню с ними. В любом случае не в этот раз. Сейчас ему больше всего хотелось рассмешить Кэсси, увидеть, как засверкают ее глаза. Он подошел к ней сзади и стал совсем близко. Женщина обернулась.
— У вас очень выразительный одеколон… или это мыло для бритья?
— Одеколон от парфюмера по имени Тейлор. Бонд-стрит, номер семьдесят четыре. Это лайм. Надеюсь, вам понравился запах.
— Он меня заинтриговал.
— Но не возбудил и не взволновал? — спросил Зено с наигранной тревогой.
Ответом ему послужил мягкий смешок. Губы Кэсси оказались совсем рядом со щекой Зено. Кровь вскипела в его жилах.
— Кэсси! О чем вы секретничаете? Мы тоже хотим посмеяться.
Кассандра растянула губы в напряженной улыбке. Жалобные интонации в знакомом голосе Джеральда раздражали ее нынешним вечером сильнее, чем когда-либо прежде. Он всегда был повесой и нисколько не изменился, все также требовал непрестанного внимания к своей особе. И с ней он всегда флиртовал на грани приличия — и даже за гранью. Однажды, вскоре после свадьбы Кэсси, Джеральд вошел вечером в ее спальню, завел непристойный разговор, а потом сделал чудовищное признание. По словам Джеральда, граф находился у своей любовницы, и он, Джеральд, как следующий в роду, в отсутствие мужа будет счастлив оказать ей услуги одного из Росслинов. Кассандра закричала так, что наверняка разбудила всех борзых в Мейфэре.
Ее брак с графом Росслином оказался страшной ошибкой. По общему мнению, это была блестящая партия. Но муж Кассандры уже через несколько месяцев после свадьбы лежал в постели с другой женщиной. Как ни странно, это оказалось еще не самым худшим. Ее желание серьезно заниматься живописью тоже не вызвало у супруга восторга.
Кэсси оглядела Джеральда, с улыбкой стоявшего посреди бального зала. Новый граф Росслин по- прежнему принадлежал к тому типу мужчин, которого женщина привлекает тем больше, чем она недоступнее. Кэсси подозревала, что присутствие Зено как в приюте, так и здесь на балу пробудило в Джеральде особый интерес к ней.
— «Ты влюблен, потому что любовь мою видишь», — шепотом процитировал Шекспира Зак.
Разумеется, Кэсси прекрасно поняла, что он имеет в виду, но столь откровенное признание заставило ее вспыхнуть.
— Только наш бард мог извлечь вдохновение даже из порочной страсти.
Зено наклонился к ее уху.
— Кассандра, напомните мне, пожалуйста, при случае, чтобы я прочел вам восемнадцатый сонет.
Она ответила ему мягкой улыбкой:
— Один из моих любимых.
Зено хмыкнул:
— Единственный, который я выучил наизусть.
Кассандру поразило, насколько молодо он выглядит с этим счастливым, беззаботным выражением лица.
— Как ваши успехи в картах?
Зено выпрямился.
— Средне. К этой минуте четыре сотни выигрыша.
— Выигрыш — это всегда хорошо, разве не так?
Он пожал плечами:
— Если только Ланкастер не выигрывает при этом тысячу.
Кэсси проследила за его взглядом. Какой-то полный джентльмен как раз входил в карточную комнату.
— Пора возвращаться, — отметил Зено.
— Не забудьте про наш танец, Зак.
Зено сделал несколько шагов, потом обернулся.
— Вас невозможно забыть, Кэсси.
Она улыбнулась. Когда Зено Кеннеди старается, то шарма ему не занимать.
Кассандра почти физически ощущала, как новая волна слухов, подобно лесному пожару, распространяется по бальному залу. Она прекрасно знала, насколько быстро светские сплетни перелетают от одной группы гостей к другой, и успела подготовиться к мощному натиску любопытствующих дам.
Немало знакомых леди с самыми добрыми намерениями присоединились к Кассандре, чтобы поговорить о знаменитом сыщике. Оказывается, Зено Кеннеди когда-то имел романтическую связь с женщиной, которую убили ирландские террористы-фении. С актрисой. Кэсси изо всех сил старалась скрыть острое любопытство под маской светского безразличия.
Наконец подруги, извинившись, оставили ее и самым бесстыдным образом столпились у дверей карточной комнаты, чтобы посмотреть на загадочного мистера Кеннеди. Кэсси осталась на съедение
