И тут Брайенна стремительно обернулась: сзади раздался чей-то голос:
— Могу я присоединиться к вам, леди?
Она взглянула в лицо светловолосого великана. Да, он был самым привлекательным из всех знакомых мужчин. И внезапно Брайенна словно лишилась речи, а ее ноги приросли к полу. Однако Джоан не потеряла самообладания.
— Я слышу, музыканты заиграли. Должно быть, сейчас начнутся танцы!
Пока они шли по галерее, Брайенне показалось, что взгляды всех придворных устремлены на их пару. Только когда Адель подошла к ним, девушка нашла в себе силы заговорить:
— Могу я представить тебе Роберта де Бошема? — спросила она, наслаждаясь божественными звуками этого имени. — Роберт, это моя тетя Адель.
Роберт, поклонившись, галантно поднес к губам руку Адели, хотя глаза его смеялись:
— Она слишком молода, чтобы быть вашей дуэньей. Этим комплиментом он мгновенно покорил сердце Адели.
— Могу я просить вашего позволения пригласить даму на танец?
В этот момент Адель разрешила бы ему все, что угодно… впрочем, как и Брайенна.
Король кружил в танце Изабел. Согласно этикету, через несколько минут после начала танцев к первой паре могли присоединиться остальные.
Принц Эдуард обходил зал, незаметно приближаясь к Джоан. Однако Уильям де Монтекьют выбрал прямой путь и первым очутился рядом с девушкой. Джоан остро ощущала каждое движение принца и, ослепительно улыбнувшись Уильяму, приняла его приглашение. Утром Джоан поняла, что Эдуард рассердился, когда она упомянула о свидании. Теперь она может сыграть на его ревности.
— Я очень сожалею о вашем отце, Уильям.
— Проклятые французы! Не могу дождаться, когда окажусь, по другую сторону пролива[19] единственным ответом может быть только война на чужой территории! Но прежде, чем мы выступим, я бы хотел просить вашей руки. Вы знаете, Джоан, что пленили мое сердце. Для меня нет никого дороже вас. Я думаю о вас день и ночь! Но Джоан не тронули лесть и заверения в вечной любви. У молодых людей принято объявлять себя рабами дам, хотя на деле они добиваются обратного.
— По-моему, вы день и ночь думаете о воинской славе!
Уильям широко улыбнулся.
— Когда меня посвятят в рыцари, я буду ухаживать за вами и завоюю ваше сердце. И, поверьте, не смирюсь с отказом! — страстно поклялся он.
Принц Эдуард ухитрился оказаться прямо перед ними, как только музыка кончилась.
— Ну, кузина, не окажете ли мне честь? — небрежно спросил он.
— Если не можете найти партнершу, придется пожалеть вас, ваше высочество, — поддразнила Джоан.
Только когда они отошли, Эдуард проворчал:
— Вижу, у Монтекьют, кажется, серьезные намерения! Он что-то значит для тебя?
— Я сказала, что сожалею, о его отце, — ответила Джоан, чуть скривив губы. — Ты ревнуешь?
— Он целовал тебя? — спросил Эдуард и стиснул зубы.
Джоан взглянула на принца через полуопущенные ресницы.
— Пытался, — призналась она, гадая, скоро ли принцу захочется наложить печать его поцелуя на ее губы. И, неожиданно, увидев, что он собирается это сделать, остановила его:
— Эдуард, все смотрят…
— Прости, Жанетт, но ты сводишь меня с ума… Я хочу быть с тобой… так, чтобы никто на нас не глядел!
— Это невозможно, ваше высочество.
— Для меня нет ничего невозможного. Но это, конечно, потребует определенной стратегии.
— В ваших устах даже флирт напоминает военный маневр.
Ему хотелось сжать ее в объятиях. Такая крохотная, такая прелестная! Господь Всемогущий, рядом с ней он был не в состоянии связно мыслить!
Эдуард поднял голову и оглядел зал.
— Я приглашу Изабеллу, а ты своего брата. Заставь его после танцев отвести тебя на галерею.
Роберт де Бошем галантно поклонился Брайенне.
— Не хотите ли потанцевать, мадемуазель?
— О да, милорд, я люблю танцевать!
Внезапно она испугалась, что проявляет слишком заметное нетерпение.
Во время танцев она старалась не поднимать глаз, но наконец нашла в себе мужество взглянуть на Роберта.
— У вас на шее рана!
