— Что он сказал вам о нас? — спросил джентльмен.
— Да он вообще о вас не упоминал, если хотите знать! А я пришла сюда, чтобы не оставаться с ним наедине.
Похоже, ей так и не удалось его убедить, потому что лицо джентльмена осталось мрачным.
— Стало быть, вы настаиваете, что у вас не было никакой особой причины искать расположения моей дочери?
Вот даже как, ахнула про себя Софи. Выходит, это отец мисс Сэндс! Неудивительно, что он пришел в такое волнение. Любой отец, у кого есть такая хорошенькая, юная дочь, забеспокоился бы, окажись она в доме мистера Фитцгелдера.
Софи, проглотив комок в горле, заставила себя бестрепетно встретить его ледяной взгляд.
— Ну, я подумала, может, если я услужу мисс Сэндс и она останется довольна мной, то тогда, возможно, она не откажется дать мне рекомендации, чтобы я смогла найти себе другое место.
— Видишь, отец? — воскликнула актриса. — Неужели ты и сейчас считаешь, что она могла помогать Фитцгелдеру? Да ты только взгляни на нее! Послушай, давай уйдем отсюда, пока это возможно, и заберем ее с собой.
— Но если мы уйдем, это только заставит Фитцгелдера заподозрить, что дело нечисто. Нет‑нет… нужно хорошенько подумать.
— Слишком опасно, — возразила мисс Сэндс. — Пора уходить. И поскорее.
— Но если мы уйдем, он наверняка сообразит, что дело нечисто, и станет преследовать нас. Нет, нужно придумать что‑то еще.
Сообразив, что пришло время уносить ноги, Софи принялась неловко прощаться.
— Послушайте, куда же вы? Не можете же вы вернуться назад, к этому чудовищу?! — запротестовала мисс Сэндс. И, схватив Софи за руку, снова заставила ее пригнуться.
Софи вдруг поймала себя на том, что ее так и подмывает согласиться. Однако что‑то заставило ее выглянуть из‑за ширмы. Но едва она высунулась оттуда, как тут же поспешно присела и юркнула обратно.
Отец мисс Сэндс, заметил, конечно, что с ней что‑то не так. И, прижавшись лицом к ширме, попытался сквозь щелку разглядеть, что происходит. Мисс Сэндс последовала его примеру. Не успела она это сделать, как из груди ее вырвался сдавленный вздох, который Софи не могла не заметить. Впрочем, ее это не слишком удивило. У многих женщин захватывало дух при одном только взгляде на этого высокого, элегантно одетого джентльмена с чеканными чертами аристократически бледного лица.
— Это он? — со странной смесью благоговейного восторга и изумления осведомилась она. — Это Фитцгелдер?
Софи с трудом подавила смешок. Мысль о том, что кто‑то мог спутать лорда Линдли с ее хозяином, выглядела абсурдной.
— Нет, это кто‑то другой, — перебил ее отец. — Я его не знаю.
— Это Линдли, — вмешалась Софи. — Лорд Линдли, — поправилась она.
— Граф?
Софи кивнула.
— Тогда у нас проблемы, — покачал головой актер. — Этот джентльмен — приятель Фитцгелдера. Но зато теперь я, кажется, знаю, что нам делать.
— В самом деле?
— Да. Я должен уйти.
— Нет, отец. Мы должны уйти все вместе.
Немолодой джентльмен покачал головой:
— Нет. Люди должны всего лишь решить, что мы ушли вместе. Вспомни, дорогая, он никогда тебя не видел. Ты должна остаться — потому что только здесь ты будешь в безопасности.
— В безопасности? Здесь?! Ты шутишь, отец? — возмутилась мисс Сэндс.
Софи решила, что пришло время вмешаться.
— Простите, сударь, — решительно возразила она, приняв сторону девушки, — но вы ошибаетесь. Уверяю вас, мистер Фитцгелдер непременно заметит мисс Сэндс, даже если, как вы говорите, он никогда раньше не видел ее. Не думаю, что тут она будет в безопасности.
В ответ старик только улыбнулся:
— Будет. Если сыграет так, как не играла никогда в жизни.
Глава 2
Если бы бедняга Шекспир задумал «Ромео и Джульетту» как комедию, мысленно вздохнул Линдли, то сцену на балконе можно было бы смело назвать шедевром сценического искусства. Игравший Ромео дурашливый юноша выглядел деревенским юродивым. Не то чтобы он делал это нарочно, просто… Как это ни печально, но Линдли видел, что преувеличенная манерность, с которой он двигался по сцене, и то, что он постоянно порывался произносить реплики Джульетты вместо собственных, приводили беднягу в такое же смущение, что и зрителей.
Впрочем, Джульетта оказалась не лучше. Точнее, даже еще хуже. Вдобавок ее с большой натяжкой можно было назвать юной девушкой. А если честно, Джульетта выглядела намного старше и заметно больше потрепанной жизнью, чем ее нежный возлюбленный. Возможно, дело было в башмаках, но Линдли сильно подозревал, что хрусту, который он слышал, когда она пыталась привстать на цыпочки, чтобы обнять Ромео, Джульетта обязана не столько им, сколько своим суставам.
Линдли только диву давался, глядя на сцену. Во имя всего святого, о чем думал Фитцгелдер, когда пригласил эту убогую театральную труппу дать представление в своем доме? Его гости, привыкшие к куда более нескромным развлечениям — понемногу начинали терять терпение. Оставалось только надеяться, что Фитцгелдер не выложил кругленькую сумму за эту жалкую пародию на спектакль.
Но сколько бы с него ни запросили, судя по выражению лица их хозяина, он тоже считал, что явно переплатил.
— Дерьмо собачье! — взревел Фитцгелдер, устав слушать, как Ромео восторгается ангельской красотой своей возлюбленной, которая по возрасту годилась ему в бабушки. — Какого дьявола… что все это значит?! Где настоящая Джульетта, я вас спрашиваю? Вашей Джульетте все шестьдесят с хвостиком! — рявкнул он. — Проклятие… где актриса, которая должна была ее играть?! Меня уверили, что мисс Сэндс играет именно в вашей труппе и что на нее по крайней мере приятно смотреть! Куда, к дьяволу, подевалась мисс Сэндс?!
Ромео поперхнулся. Потом затравленно покосился куда‑то в сторону — Линдли мог бы поклясться, что уловил краем глаза какое‑то движение. Возможно, кто‑то прятался там, в самом углу, за ширмой, позади импровизированных подмостков. Да, решил он, так оно и есть. Там явно кто‑то был… скорее всего женщина, подумал он, заметив краешек юбки.
— Среди нас нет мисс Сэндс, сэр, — пролепетал Ромео. — Только актеры, которых вы видите перед собой.
Это, безусловно, была ложь. Линдли нутром это чувствовал. Действительно, хлипкий Ромео со своей престарелой Джульеттой и еще трое актеров, дожидавшихся за кулисами момента, чтобы появиться со своими репликами, были единственными, кто принимал участие в спектакле, однако что‑то подсказывало Линдли, что юный актер лжет. Но почему? Этого Линдли не знал.
Зато он знал, как это выяснить.
Линдли незаметно выбрался из кресла. Он не часто посещал вечера, которые Фитцгелдер устраивал по четвергам и которые давно уже стали притчей во языцех, поэтому не слишком хорошо был знаком с географией этого дома. Однако Линдли предполагал, что если ему удастся выскользнуть из гостиной незамеченным, он получит возможность пробраться в заднюю часть дома и отыскать ту самую дверь,
