— Иди к карете. Скажи мисс Айлстоун, чтобы оставалась внутри. Мы с лордом Гидеоном сейчас придем.
Питер неуверенно взглянул на Гидеона, но в конце концов послушался. Когда он отошел подальше, Уиннифред постаралась оказаться в поле зрения Гидеона, но он просто смотрел поверх ее головы на мост. Он слишком бледен, подумала она. Дыхание слишком тяжелое. Вода ручьями стекала у него по лбу и щекам, чего он, похоже, не замечал.
Она схватила его за плечи.
— Гидеон, что случилось?.. Гидеон!
Он не взглянул на нее, но наконец заговорил так тихо, что она с трудом расслышала его в грохоте бури.
— Минута. Это должно остановиться на одну чертову минуту, чтобы я мог подумать.
— Что должно остановиться?
Гроза? Ливень? Бессмыслица какая-то. Он как будто очутился вдруг в другом месте, ведя битву, которую она не могла видеть. Но она различила муку и узнала в его глазах боль, в точности такую, какую видела, когда он пробудился от своего ночного кошмара.
— У вас столько времени, сколько пожелаете. — Сердце ее разрывалось от сострадания к нему. — Только посмотрите на меня.
Но ее как будто бы здесь и не было. Она отступила назад и вытерла капли с лица. Мольбы не помогают. Кричать тоже бесполезно. Она должна придумать что-то еще. Нет сил видеть его таким потерянным, таким отрешенным.
Она взглянула на мост, на Гидеона и приняла решение. Развернувшись, зашагала к мосту.
Гидеон нагнал ее прежде, чем она успела ступить на мост. Он схватил ее за талию, оттащил от воды и развернул лицом к себе.
— Что, черт возьми, вы делаете?
Руки его были как железные обручи, а черты твердые как камень. Он был в ярости. Она и не знала, что он способен на такой гнев. И единственной ее мыслью было: «Слава Богу! Ох, слава Богу!»
Она вздернула подбородок, надеясь, что избранная ею тактика верна.
— Проверяю мост. Кто-то же должен решить, что делать.
— Я решу, что делать!
Она взяла его лицо в ладони и заставила смотреть на нее, только на нее.
— Тогда решайте, Гидеон. Едем мы или нет?
Он натужно сглотнул, но глаз не отвел.
— Нет, — наконец сказал он. — Нет, не едем.
— Отлично.
Он кивнул, словно одобряя собственное решение, и замешательство и боль начали пропадать из глаз.
— Гроза двигается быстро. Подождем, когда она пройдет. И вода спадет. — Он снова кивнул. — Мы подождем.
— Подождем.
Испытывая радость и облегчение вплоть до головокружения, она уступила соблазну и прижалась губами к его губам. У него был вкус дождя со слабым привкусом джина из фляжки верхового. Уиннифред как раз хватило времени, чтобы решить, что этот вкус ей нравится, и почувствовать, как его пальцы легонько коснулись ее щеки, а потом он отстранился. Медленно на этот раз, без единого шага назад.
Только за одно это она могла бы поцеловать его еще. У Гидеона были другие планы.
— Идите в карету, — сказал он с легкой хрипотцой. — Я позову вас, когда придет время ехать.
Глава 20
Не успела Уиннифред вернуть Гидеону пальто и открыть дверцу кареты, как Лилли схватила ее за руку и рывком втянула внутрь.
— Что это тут происходит, хотелось бы мне знать?
— Господи помилуй! — охнула Уиннифред, высвобождая руку и садясь. — Дай мне хоть дух перевести.
— Переведешь после того, как объяснишь.
Уиннифред попыталась снять свою промокшую насквозь шляпку, но ленты завязались в безнадежный узел.
— Между мной и лордом Гидеоном возникло незначительное разногласие. Я подумала, что лучше разрешить вопрос один на один.
— Один на один? Я прекрасно видела тебя из окна, Уиннифред Блайт. И видела тот поцелуй. И все видели.
— Оставь, Лилли.
— Не оставлю. Ты — моя подо…
— Оставь пока, — попросила Уиннифред. — Оставь пока. Пожалуйста.
Лилли поджала губы, постучала пальчиком по коленке — что являлось не таким ободряющим знаком, как постукивание ногой, — затем сказала:
— Нет. Ни за что.
Уиннифред застонала. Ей следовало знать, что мольбами от Лилли не отделаешься.
— Я люблю тебя, Лилли. Правда. Но не буду делиться с тобой секретом, который принадлежит только мне.
Особенно когда она не имеет ни малейшего представления, что это за секрет.
— Я и не прошу — возразила Лилли. — Я требую, чтоб ты объяснила тот поцелуй.
— Я просто… — Уиннифред оставила попытки развязать узел и стащила ленты с подбородка. — Просто чмокнула его.
— Я не слепая. Я видела, как ты смотрела… — Лилли вздохнула и умолкла. А когда вновь заговорила, тон ее был сочувствующим: — Ты влюблена в него, Фредди?
Уиннифред задумчиво нахмурилась. До сих пор она как-то не задумывалась об этом и сейчас обнаружила, что с какой стороны ни посмотри на вопрос, она не сможет дать удовлетворительного ответа. Хуже того, она даже не сможет сказать, что чувствует по этому поводу. У нее нет никаких философских возражений против того, чтобы влюбиться, но имеются некоторые сомнения, не последнее из которых заключается в том, что ее любовь может оказаться безответной.
Она чуть продвинулась вперед, поморщившись, когда мокрые юбки скомкались между ног.
— Не знаю. А каково это — влюбиться?
— Это чудесно, — отозвалась Лилли. — Правда, не всегда.
— Не очень-то понятно.
— Любовные переживания у каждого свои. — Лилли склонила голову набок. — А что чувствуешь ты?
— Я же только что сказала. Мне кажется, я влюбилась. — Глаза Уиннифред расширились. — Физически, ты имеешь в виду? О, я нахожу его очень привлекательным. Порой, когда он смотрит на меня определенным образом…
— Нет, я не это имела в… — Лилли откашлялась и осторожно разгладила руками юбки. — Да, существуют определенные… телесные… э… сигналы, которые, безусловно… указывают… О Боже.
Уиннифред покачала головой:
— Я не понимаю, что…
Лилли на миг прикрыла глаза и вскинула руку.
— Позволь, я попробую еще раз. Ты счастлива, когда он рядом?
— Да, очень.
— А когда его нет рядом, ты скучаешь по нему?
