Джинни почувствовала, как по щекам, шее, всему телу поползла горячая волна, и снова с ужасом осознала, как должна выглядеть в эту секунду; слезы гнева и обиды вновь выступили на глазах.
— Вы самый грубый и отвратительный человек из всех, кого я знала, — выкрикнула она, задыхаясь. — Может, все-таки дадите мне пройти? Я больше не останусь здесь ни одной минуты!
Он, однако, не сделал попытки пошевелиться, лишь нахмурился.
— Немедленно отпустите, или я закричу, — истерически пробормотала Джинни, пытаясь взять себя в руки. Неужели после всего, что наделал, он снова попытается…
— Вам нельзя выходить в таком виде, — спокойно объяснил незнакомец. — Что же касается крика… вы же не звали на помощь раньше, верно? Уверен, вы достаточно умны, чтобы не поднимать скандала, не так ли?
Он явно угрожал ей, пытался шантажировать. Джинни уставилась на негодяя со смесью страха и презрения, спрашивая себя, что он собирается делать.
Незнакомец, казалось, прочитал ее мысли, потому что, нахмурившись, нетерпеливо тряхнул головой:
— Послушайте… я обещаю, что не попытаюсь… э… напасть на вас снова, пожалуйста, постарайтесь быть разумной.
Нельзя же…
Он замолчал; послышался тихий стук, испугавший обоих, — на секунду они как бы стали союзниками, обменивающимися тревожными взглядами. Опять стук — на этот раз громче и настойчивее. Джинни в испуге зажала рот рукой.
Что будет, если ее обнаружат здесь?! Репутация ее навеки погибнет. Никто не поверит… Почему она не закричала? О Боже, что же теперь делать?
Послышался женский голос с сильным акцентом:
— Этьен? Стив! Стив Морган! Откройте, это я, Соланж! Мими сказала, что вы меня ждете!
Джинни изо всех сил боролась с непрошеным смехом.
Должно быть, Стив прочел что-то по лицу девушки, потому что ее запястье неожиданно сжали жесткие пальцы. Джинни поморщилась.
— Это, должно быть, и есть ваша «френчи», — прошептала она уничтожающе. — Может, вы будете так добры, что отпустите мою руку и объясните, как собираетесь поступить дальше?
Она удовлетворенно отметила, что Морган несколько секунд выглядел совершенно растерявшимся, но тут женщина снова окликнула его, громче и капризнее, и Морган немедленно начал действовать.
— Вот что, — решительно заявил он, — нельзя допустить, чтобы она подняла шум! Сейчас все обитатели этой чертовой гостиницы сбегутся сюда, чтобы узнать, в чем дело.
Морган отпустил Джинни и, двумя прыжками подскочив к двери, распахнул ее. В комнату со смехом ворвалась женщина лет двадцати пяти, с пышными формами, в красном атласном платье, совершенно не подходившем к огненно-рыжим, завитым в локоны волосам.
— Почему так долго не открывал? Я думала, тебя здесь нет… но теперь рада, что это не так — ты очень красив. Мими оказалась права!
Стив Морган закрыл дверь и повернулся к француженке. Та бросилась ему на шею, прижалась всем телом. Пораженная и зачарованная, Джинни, невзирая на смущение, заметила, как ярко накрашенные губы приоткрылись и впились в плотно сжатые губы мужчины, несмотря на его очевидное нежелание.
Но через мгновение женщина откинула голову и взглянула в лицо Моргана:
— В чем дело, любовничек? Не нравлюсь тебе?
Но тут ее темные глаза встретились с холодным взглядом Джинни. Кипя от ярости, Соланж отпрянула от Моргана.
— Кажется, понимаю, — процедила она сквозь зубы. — Кто это? И что здесь делает?
Француженка театрально показала пальцем на Джинни и сделала шаг вперед, но Стив Морган быстро схватил ее за талию:
— Подожди минуту… это ошибка.
— Ошибка, вот как?! И ее платье спадает с плеч тоже по ошибке?!
Джинни с деланным спокойствием пожала плечами:
— А вот это не ошибка. Мистер Морган, по-видимому, ждал вас, и, не дав мне времени объясниться или защитить себя… впрочем, почему вы не расспросите его? Уверена, он может рассказать обо всем гораздо лучше.
— Думаю, вы тоже неплохо справитесь, — мрачно про-. бурчал Морган и, отпустив француженку, насмешливо усмехнулся:
— Прости, милочка, но она права. Эта дама постучала в дверь, я принял ее за тебя… и, кажется, увлекся.
Выражения гнева, сомнения, недоверия и, наконец, изумления попеременно сменяли друг друга на лице француженки.
Затем, к удивлению Моргана и Джинни, она расхохоталась, откинув рыжеволосую голову:
— О… это лучшая шутка, которую я когда-либо слышала! Значит, он подумал, что ты — это я?! Ну что ж, вряд ли стоит его за это осуждать — ты очень хорошенькая! Мужчины иногда так нетерпеливы!
