— Опустите ее на пол, милорд! Я этого не позволю!
Мама подскочила, сняла девочку с колен мужчины и прижала к себе. Кайла лишь теперь осмелилась бросить взгляд на лицо мужчины: оно побледнело и покрылось темными пятнами. Над прищуренными глазами, взгляд которых вонзился в лицо мамы, нависали черные кустистые брови.
— Ты этого не позволишь? — зловещим тоном переспросил мужчина. — Мадам, вы забываете, что не должны мне перечить.
Кайла обвила руками шею мамы и вдохнула аромат духов, который отбил противный запах кислого вина. Она прижалась губами к материнскому уху:
— Мама, он мне не нравится. Отведи меня в мою спвльню. Мэри ушла, и там нет света.
— Ш-ш, моя драгоценная… Я все сделаю. Ты только потерпи. И подожди маму в передней. Будь умницей.
— Да, мама.
Девочка не стала противиться, когда мама опустила ее на пол, и вышла в переднюю. Там горела всего одна свеча, которая находилась очень высоко, и вокруг было много жутких теней. Кайла прижалась к дверной раме. Если привидение приблизится, мама успеет вовремя выскочить к ней.
Тем временем в комнате продолжался разговор. Мама говорила тихо, однако кое-какие слова девочке были слышны:
— Нет! Она ребенок… и не может быть использована в качестве…
— Но она такой милый ребенок… Я хорошо заплачу за нее… глупо с твоей стороны не видеть, какие перспективы открываются. — Послышался смех. Гадкий смех, ничуть не веселый, а хриплый и жестокий.
Кайла крепко зажмурилась и зажала ладошками уши. Она стала думать о парке, где растут цветы, а деревья такие кудрявые и тенистые, где по воде плавают и громко крякают утки, когда она протягивает им корочку хлеба.
Через несколько мгновений в передней появился мужчина. Он был страшно сердит. Лицо у него было красное, говорил он громко:
— Ты совершаешь ошибку, моя дорогая. К тебе больше не будут так хорошо относиться в Лондоне после того вечера, уверяю тебя. Возможно, тебе надо как следует обдумать мое предложение. В конце концов, что еще ты можешь делать. Или ты думаешь, что у тебя всегда будут такая нежная кожа и миловидное лицо? Когда все это увянет, тогда исчезнут покровители и деньги. Не забывай об этом.
— Уходите, прошу вас. Что бы вы ни говорили, я не изменю своего решения.
— Вот как? А вот я полагаю иначе, — вкрадчиво проговорил мужчина. — Ты еще передумаешь. У тебя просто нет выбора, дорогая. Я прослежу за этим.
— Убирайтесь!
Кайла никогда не слышала, чтобы мама разговаривала так резко. Этот тон настолько испугал девочку, что она заплакала. Мама тотчас же подошла к ней, заслонив своим телом от мужчины.
— Уходите, милорд. Я сделаю все, что обязана сделать, чтобы защитить своего ребенка от таких людей, как вы.
— Вы бы лучше постарались сделать так, чтобы она не стала тем, чем стали вы, мадам. Боюсь, это вряд ли возможно. В один прекрасный день она изберет тот же путь, другой дороги у нее нет.
— Вы ошибаетесь! — Мама прижала Кайлу к себе так крепко, что девочке стало трудно дышать. — В один прекрасный день моя дочь получит то, что ей положено по праву.
— Не сомневаюсь, мадам, — довольным тоном сказал мужчина. — Только взгляните правде в лицо и определите, что это может быть.
— Убирайтесь из моего дома, я еще раз вам повторяю!
— Он твой лишь до тех пор, пока ты в состоянии платить за него. Не забывай об этом. И не думай, пожалуйста, что я позволю тебе уехать раньше, чем сам того захочу. — Мужчина снова противно засмеялся. — Я вернусь завтра. И для нас троих это будет очень приятный визит.
Кайла спрятала лицо в складки маминого пеньюара и очень обрадовалась, услышав, что мужчина уходит. Дверь за ним захлопнулась. Теперь они остались с мамой вдвоем.
— Мама, мне не нравится этот дядя.
— Мне тоже, моя драгоценная. — Голос у мамы дрожал, как тогда, когда Кайла испугала ее в саду, бросив в нее мокрым носовым платком. Но затем мама проговорила гораздо спокойнее: — А теперь пойдем, моя сладкая, драгоценная девочка! Я уложу тебя в кроватку и расскажу историю про такое место, где всегда светит солнце, где растут такие удивительные цветы и деревья, каких ты никогда не видела. А еще там водятся громадные серые животные, которые больше кареты. У них такие длинные носы, что они волочат их по земле… — Мама вдруг расплакалась и снова крепко прижала к себе девочку.
— Мамочка, у нас все будет хорошо?
— Моя милая малышка! Молю Бога, чтобы так и было. Сделаю для этого все. Я напишу ему сразу, и, возможно, он пришлет за нами… Боже, у меня нет иного выбора! Что еще я могу сделать? Он прав… Но здесь риск гораздо больше, чем там. Да… Ради тебя я сделаю это. Завтра же покину эту страну, если мне это удастся!
Кайла озабоченно посмотрела маме в лицо:
— Мама, мы уедем из Англии?
— Я надеюсь на это, моя милая девочка. Надеюсь… — Она помолчала, а затем трагическим отчаянным шепотом произнесла: — Эдвард, Эдвард, зачем ты обрек нас на это?
