Предлагаю вам устроиться поудобнее и перестать сопротивляться, миледи. Вам предстоит провести еще много часов в моем обществе.
С неистово бьющимся сердцем и прерывающимся от ярости дыханием Джоанна вынуждена была молча подчиниться. Она лишь горячо просила Господа, чтобы тот своей огненной молнией поразил этого наглеца.
Стемнело, но они все продолжали свой путь. Джоанна изнемогала от злости, страха и усталости, но гордость не позволяла ей сказать об этом своему мучителю. Они ехали молча, покачиваясь в такт движениям могучего неутомимого коня. Укрытые одним плащом, согревавшие друг друга теплом своих тел, они были, однако, совершенно чужды друг другу. Джоанна предавалась мрачным, безрадостным мыслям, будучи уверена, что ее похититель, напротив, преисполнен торжества и самодовольства. Она мечтала о том, чтобы лошадь, встав на дыбы, сбросила его, и тогда Джоанна могла бы ускакать прочь. Или чтобы его люди возмутились столь чудовищным обращением с женщиной и заставили его отпустить ее. Она вообразила даже, как вытаскивает из ножен его меч и пронзает его черное сердце. Но она тут же раскаялась, что позволила себе помыслить подобное. В ее памяти грозно зазвучала заповедь «Не убий», и она осознала, что даже думать об отнятии жизни у ближнего, как бы скверно тот ни поступил с ней, — большой грех, но это лишь увеличило кипевшую в ее душе ярость. Что же это, выходит, ей нельзя даже в мечтах расправиться со своим обидчиком?
Когда они наконец остановились на привал, дождь прекратился и ветер почти стих. Большие лужи поблескивали в свете луны, пробиравшейся сквозь густые облака, с деревьев капало.
— Отдых наш будет недолгим, — обратился Райлан к своему отряду, раздвинув полы плаща. — Мы продолжим путь до восхода солнца. Завтра перед закатом нам надо быть в Блэкстоне.
Джоанна отпрянула от него. Смущение и негодование оттого, что она вынуждена была провести столь долгое время в непосредственном соприкосновении с этим человеком, охватило ее с новой силой. Движение это причинило ей боль. Все тело девушки болело и ныло, но она не собиралась жаловаться на это своему похитителю.
— Позвольте мне, — сказал он. И прежде чем она успела возразить, взял ее за талию и опустил на землю.
Она тотчас пустилась бы бежать, если бы могла. Она жаждала любой ценой вернуть себе свободу, но ясного плана, как избавиться от рук этих злодеев, у нее не было. Но она не ожидала, что долгий путь в седле окажет на нее такое действие. Ступив на землю, она чуть не упала. Ноги отказывались ей служить. Не подхвати ее соскочивший с седла Райлан, девушка свалилась бы на землю как сноп.
— Я помогу вам, — сказал он, обнимая ее за талию. — Не беспокойтесь. Давайте тихонько пройдемся, и через минуту вы будете чувствовать себя вполне сносно.
— Я не нуждаюсь в вашей помощи! — прошипела Джоанна, стараясь сбросить его руку.
— Еще как нуждаетесь, леди Джоанна! Примите же ее с благодарностью!
И, не слушая возражений девушки, он повел ее вперед, приноравливаясь к нетвердым шагам ее отчаянно болевших подкашивавшихся ног. Они неспеша миновали поляну и приблизились к густому кустарнику, окаймлявшему ее. Рука Райлана бережно поддерживала Джоанну, которая буквально повисла на нем, тщетно пытаясь обрести устойчивость. Спешившиеся люди Райлана тем временем готовились разбить на поляне лагерь. Стреноженные кони с жадностью щипали сочную траву. Светловолосый великан вытащил из тюка пучок соломы и быстро развел огонь с помощью сухих веток. Когда Джоанна смогла наконец идти без посторонней помощи, костер горел уже вовсю, а вокруг него были разложены хлеб, сыр, миндаль и сушеный виноград, а также несколько фляг с вином.
Люди эти провели подобным образом много ночей, подумала девушка, и мысль эта лишь усилила владевшее ею отчаяние. Наверняка они — отборные воины Райлана. Как глупо с ее стороны было надеяться, что кто-то из них пожалеет ее и поможет бежать! Нет, она должна рассчитывать только на себя.
— Вам лучше? — участливо спросил Райлан, когда она зашагала увереннее.
— Лучше?! — с горькой насмешкой переспросила она. — Едва ли. Но если вы имеете в виду, могу ли я передвигаться без посторонней помощи, то мне действительно лучше. — Она взглянула ему в лицо: — И что теперь?
Джоанна не могла разглядеть выражение его глаз — стояла глубокая ночь, и луна скрылась за облаками, но в голосе его ей послышалось удивление.
— Что дальше? Мы поужинаем и ляжем спать. Пойдемте к костру.
— Подождите! — взвизгнула Джоанна, когда он попытался взять ее за локоть. — Где я буду спать? И где вы?
— Я лягу подле вас, Джоанна, не бойтесь! Вы будете в безопасности.
— В безопасности! — крикнула она, дрожа от ярости. — Да я бы чувствовала себя в большей безопасности в змеином гнезде, чем рядом с вами и вам подобными!
— Вы раните мои чувства, — усмехнулся он, решительно беря ее за руку. Девушка знала, что он не пойдет ни на какие уступки, но продолжала сопротивляться.
— Подождите! Мне надо остаться одной.
— Ну уж нет! — Он стал легонько подталкивать ее к костру.
— Но… Вы что, не понимаете! Мне надо! Я хочу сказать…
— О! — Райлан резко остановился, сообразив наконец, в чем дело. — Да, конечно… Пожалуй… — Он огляделся кругом и указал ей в сторону зарослей кустарника: — Идите вон в те кусты. Я подожду здесь.
Джоанна резко вырвала свою руку из его цепких пальцев. Какой бесстыжий, гадкий человек! Самый отвратительный из всех, когда-либо живших на свете! Как смел он вынудить ее просить уединения? Мог бы ведь и сам догадаться! Неужто он считает ее чем-то наподобие глиняной куклы, у которой не может быть никаких естественных надобностей?
— Не отходите слишком далеко! — крикнул он ей вдогонку. Девушка бегом припустила к кустам. Неужто он начисто лишен чувства приличия? До такой степени, что смог бы заставить ее делать то, за чем она отправилась в кусты, чуть ли не у него на глазах? Ответ был очевиден: этот человек был глубоко аморален
