ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Дагестан, хотя и рядом с Чечней вроде бы находится, существенно отличается внешне от соседней республики. И пусть горы тоже Кавказом называются, но здесь Кавказ совсем иной. Нет уже привычных ельников, поднимающихся по невысоким хребтам почти до самых перевалов. В Дагестане больше навороченных каменных скал и кустов, не радующих разнообразием цвета. По идее, здесь даже «камуфляжку» следовало бы сменить, добавив в нее несколько оттенков коричневых тонов. Бандиты где-то себе такую «камуфляжку» раздобыли… Их почти не видно…
– Ерема, ползком вправо со своими… Поверху зайти попробуй… Под самые скалы… Если получится, не давай им голову поднять, когда мы перебегать начнем…
«Подснежниками» [1] во взводе снабжены только командир, заместитель командира и три командира отделений.
– Понял… Выполняю… – зло отозвался командир отделения младший сержант Еремин.
Стас Еремин вообще парень от природы сухой и злой, что характером, что телом, из одних, кажется, сухожилий состоящим. Педантичный и точный, аккуратный во всем, даже в бою. Спуска ни себе, ни солдатам отделения не дает. И потому отделение у него отличное, хотя большей частью из молодых бойцов состоит.
– Страшный сержант! Попробуй из подствольника… По верхнему пулемету… Навесом…
– Понял… Я уже сам присматриваюсь…
В боевой обстановке, да еще когда ползешь, понятно, не говорят: «Понял, товарищ старший лейтенант». В боевой обстановке вообще многое меняется, здесь даже солдат иногда офицера на «ты» зовет и сам этого не осознает, а офицер и не заметит.
Заместителя командира взвода, старшего сержанта Сережу Лопухина, во взводе все, включая командира, зовут «страшным сержантом». Наверное, за мягкий нрав и тихий, почти ангельский голос. Но ни нрав, ни голос не мешают Лопухину быть лучшим в батальоне гранатометчиком. Никто из подствольника не умеет так точно гранату послать, как Сережа. Будто рукой с места на место перекладывает, из ствола в точку…
Подствольник зычно ухнул. Кусты мешали рассмотреть, насколько эффективным был выстрел. Но, судя по тому, что замолчал пулемет, прячущийся на небольшой каменной возвышенности, похожей на детскую снежную крепость, страшный сержант и сейчас не подвел.
Из-за спины несколько очередей раздалось. Пули в опасной близости над головами пролетели. А если бы командир или кто-нибудь перебежать в это время попробовал?! По этим очередям старший лейтенант Алексей Пашкованцев понял, кто стрелял.
– Собакин, разоружи ментов… Забери у них автоматы… Стрелять не умеют… – сердито прикрикнул Пашкованцев.
– С удовольствием… – отозвался командир второго отделения сержант Коля Собакин. – Я ментов с детства не люблю… Особенно вооруженных…
– А кто их любит… Даже безоружных… Покажи… – предложил лежащий на позиции перед командиром младший сержант Вася Русаков.
– Русаков… Из всех стволов, придавливаешь точки… Собакин, сдвигаешься к нам за спину… На бегу огневую поддержку Русакову… Готовы?
– Готов!
– Готов!
– Пошли…
Плотный огонь должен был бы заставить бандитов головы в плечи вдавить и из-за камней не высовываться. Но они знали, что видно их плохо… Практически почти не видно… И потому несколько очередей навстречу прозвучало. И даже пулемет дал длинную затяжную очередь, впрочем, излишне высокую. Второй пулемет в низинке оказался, и его старались оттуда не выпустить. А из низинки и обзора никакого, и сектор обстрела ограничен. Но все равно: пулемет – он и в Африке пулемет, и с ним стоит быть осторожнее…
На рассвете, буквально в километре от выступивших на прочесывание местности спецназовцев, четверо бандитов обстреляли на дороге две ментовские машины. Первую подожгли гранатометом, вторую искромсали автоматными очередями. Из шести ментов двое остались в живых. Сами они только вяло отстреливались, и неизвестно было, чем бы для них засада окончилась, если бы не подоспел взвод старшего лейтенанта Пашкованцева. Бандиты не просто отступили, они побежали, потеряв сразу двоих. Оставшихся двоих начали преследовать и сами напоролись на засаду. Хорошо, что у бандитов нервы не выдержали и они не подпустили спецназ на дистанцию кинжального огня. Иначе быть бы большим потерям. А получилось так, что кто-то один оказался слабохарактерным, дал преждевременную очередь, к которой остальные вынуждены были уже присоединиться. Старший лейтенант привычно сосчитал приблизительное количество стволов – около двадцати автоматчиков и два ручных пулемета. С пулеметами ошибки быть не могло, что касается автоматчиков, то в таком определении Пашкованцев мог ошибиться не больше, чем на пару стволов в ту или в иную сторону. Но все равно это была слишком большая банда, чтобы упустить ее просто так…
И спецназ вцепился в противника мертвой хваткой, преследуя по пятам уже в течение трех часов и постоянно сокращая дистанцию. Во взводе пока был только один легкораненый, которого сразу отправили в штаб с донесением и с требованием подмоги, может быть, и с воздуха. Боевики за это время, по подсчетам старшего лейтенанта, потеряли шестерых. Несмотря на знание местных условий и усиление пулеметами, в обученности они спецназовцам значительно проигрывали. И Пашкованцев был уверен, что если помощь не подойдет и не прилетит, с боевиками через пару часов все равно будет покончено. А патронов на пару часов боя хватит, потому что просто так кусты и камни расстреливать спецназ не любит. Неприцельный огонь ведется только тогда, когда требуется прикрыть чье-то передвижение. Правда, передвигаться пришлось много, но это передвижение уже создало такую диспозицию, что бандиты теперь уже и с места двинуться не могли, чтобы не попасть под обстрел…
Иногда с позиции боевиков раздавались одиночные выстрелы. По звуку можно было определить, что стреляли из снайперской винтовки «СВД» [2], но настоящего снайпера в банде, видимо, не было, и еще раз нашла подтверждение старая истина, что не винтовка делает снайпера, а снайперская стрельба – это искусство. Не имея навыков, не пройдя школу, трудно овладеть стрельбой через оптический прицел. И даже на такой сравнительно невеликой дистанции. Может быть, даже наоборот, на короткой дистанции автомат является более действенным оружием. Тем не менее винтовка начала досаждать…
– Собакин, где у тебя Лавров?
Ефрейтор контрактной службы Юра Лавров еще в срочную службу закончил снайперскую школу. Звезд с неба не хватал, но работал грамотно и надежно.
– Недалеко от меня лежит…
– Спроси, винтовку слышал?
– Он сам про нее говорил…
– И что?
– Хочет вправо забраться… Где повыше…
– Пусть забирается… Дай ему кого-нибудь в прикрытие…
Наушник донес отдаленные голоса:
– Все в порядке… Они пошли…
У ефрейтора Лаврова бесшумная снайперская винтовка «винторез». По дальности боя она с «СВД» состязаться не может, но на такой дистанции дуэль снайпера со снайперской винтовкой в руках «чайника» может закончиться только с единственным результатом.
– Если начнут обстрел, прикройте Лаврова огнем… Собакин… Русаков…
– Я тоже на месте… – сообщил младший сержант Еремин. – Видно не все, но лучше…
– Лаврова видишь?
– Вижу, как кусты колышутся…
– Прикрой тоже…
Очереди сверху справа стали раздаваться чаще. Видимо, у Еремина в самом деле была неплохая позиция, потому что стрелять просто так никто бы не стал.
– Мы их достаем, командир… Двоих точно достали… Может быть, даже четверых, но здесь я гарантию дать не могу…
И пулемет перенес огонь на возвышенность под скалами. Значит, отделение Еремина доставляет бандитам неприятности.
– Страшный сержант, второго пулеметчика накрыть можешь?
– Мне его не видно…
– А на слух?
– Здесь профиль неровный… Звук гуляет… Я попробую…
