— В моей комнате, или, лучше сказать, в нашей комнате. Вы все еще чувствуете себя плохо?
Его голос по-прежнему был нежным, но когда Кассия заставила себя посмотреть мужу в глаза, то в них она не смогла прочесть ничего, кроме несокрушимого спокойствия, Красивое лицо его не выражало никаких чувств, и юная леди не могла понять, как этот странный человек, в руках которого отныне была ее судьба, отнесся к случившемуся.
— Прошу прощения, милорд. Я не часто теряю сознание. Просто путешествие слишком затянулось.
Кассия почувствовала, как пальцы Грэлэма легонько прикасаются к ее руке и как рука непроизвольно напряглась. Склонившееся над ней лицо его слегка помрачнело.
— Мы кое-что должны сказать друг другу, миледи. Ваше прибытие оказалось неожиданностью для многих. Но прежде я дам вам отдохнуть и набраться сил.
— Сожалею, — попыталась оправдаться девушка, — но у меня не было времени на то, чтобы предупредить вас о моем приезде. Пожалуйста, не судите строго моего отца. Он только хотел защитить меня.
— Не сомневаюсь в этом, — спокойно ответил Грэлэм. Он взял ее руку и нежно и бережно надел на тонкий палец обручальное кольцо.
Неподалеку раздались голоса.
— Ваша нянька Итта так громко кудахчет за дверью, сокрушаясь о вашей судьбе… Привести ее к вам?
Кассия, не отвечая, остановила взгляд на его лице.
— Что вы намерены делать дальше, милорд? — спросила она.
— Это, миледи, — сказал Грэлэм, вставая и пристально глядя на жену сверху вниз, — будет самое интересное и поучительное зрелище. Я только надеюсь, что вы не станете вдовой так же скоро, как я чуть не стал вдовцом.
С этими словами он, быстро повернувшись, шагнул через комнату к тяжелой дубовой двери. И даже не оглянулся на нее.
Кассия почувствовала, что теперь над ней склоняется Итта, нежно прикладывая к ее лбу влажную ткань.
— Отдохни, малышка, — услышала она воркование старой няньки и с охотой подчинилась.
Грэлэм, покинув супругу, пребывал в задумчивости. Боже мой, ну что за чертова неразбериха началась! Никогда, пока помнит себя, не забудет он первого появления Кассии в его доме, то, как она стояла рядом с Гаем, стараясь держаться прямо, и в ее огромных глазах он читал страх. Видно, ей пришлось проявить немалую отвагу, чтобы приехать сюда. Ему вовсе не легко было видеть, как она упала без чувств; в один миг будто вся жизнь ушла из ее тела. И это ощущение, когда он нес ее легкое тело в свою комнату. Его жена, думал рыцарь, качая головой. Эта щупленькая девочка, больше похожая на ребенка, теперь была отдана в его власть и под его ответственность. Он не мог сдержать накатившего приступа смеха. Морис в конце концов поймал его в ловушку!
Грэлэму снова представилось лицо его жены, такое спокойное в своем забытье. До того как она пришла в сознание, он внимательно ее разглядывал. Ему хотелось пробудить в себе гнев, возненавидеть ее; но когда она наконец пришла в себя, он увидел в ее взгляде глубокую нерешительность и почувствовал, что не сможет обращаться с ней грубо. И что, ради всего святого, ему, хозяину Вулфтона и свирепому рыцарю, оставалось теперь делать? Не обращая внимания на свою пышущую злорадством свояченицу и на исторгающую полупритворные стоны Джоанну, он унес Кассию из этого ада на руках. Делая последний шаг перед тем, как выйти из зала, Грэлэм де Моретон подумал, что было бы лучше встретиться с целой армией неверных, чем с теми, кто там оставался.
Глава 8
Пламя единственной свечи слабо мерцало в темноте. Кассия, поморгав, некоторое время вглядывалась в этот огонек, совершенно ясно припоминая все, что произошло с момента ее прибытия в Вулфтон.
— Как ты себя чувствуешь, дитя мое? Кассия ответила на вопрос благодарной улыбкой-нежный звук голоса ее старой няньки успокаивал ее.
— Жива, Итта, — сказала она. — Жива. Уже, очень поздно?
— Почти десять часов вечера. Ты проспала шесть часов. У меня для тебя приготовлена еда и глинтвейн.
Кассия медленно приподнялась, и нянька тотчас же подложила ей под голову подушки.
— Чего я по-настоящему хочу, — сказала девушка, брезгливо глядя на грязь под ногтями, — так это принять ванну.
— Сначала поешь, — твердо распорядилась Итта. — Потом я заставлю этих ленивых девок принести тебе горячей воды.
— А где лорд Грэлэм? — спросила Кассия, чувствуя, что голос выдает ее неуверенность. К ее изумлению, Итта рассмеялась:
— Ах, этот твой лорд! Ну и мужчина он, доложу я тебе!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Слушай, да не забывай есть. Я держала еду над жаровней целый час, чтобы она не остыла. Тебе вовсе не надо волноваться. Этот его огромный замок выиграет оттого, что ты станешь в нем хозяйкой, моя крошка. Пища здесь едва ли съедобна, а слуги сразу перестают делать хоть что-то, как только лорд Грэлэм поворачивается к ним спиной.
— Не слишком ли ты строга, Итта? — засмеялась Кассия. Тем временем она почувствовала, что свинина, которую ей пришлось есть, действительно оказалась слишком жилистой и была пережарена. Итта с беспокойством смотрела на свою юную госпожу.
Она выросла среди людей, которые ее любили и с охотой подчинялись ей именно по этой причине. Но Вулфтон очень отличался от Бельтера.
— Скажи мне теперь, Итта, — услышала она голос Кассии, — что случилось, пока я спала?
Итта поудобнее расположила на стуле свое дородное тело.
— Ну после того, как я убедилась, что с тобой все в порядке, моя девочка, я проскользнула в зал, что внизу. Никогда в жизни не слышала, чтобы столько людей спорили и кричали одновременно! Но больше всех вопила невеста сэра Грэлэма!
Кассия почувствовала смущение и жалость, но они умерялись гневом при воспоминании о том, какими оскорблениями ее осыпала эта молодая леди, и одновременно удовольствием от теплого вина, которое она пила мелкими глотками.
— Надеюсь, ее сердце не слишком задето.
— Ее-то? Ох. Да лорду Грэлэму следует целовать тебе ноги за то, что ты спасла его от этой жалкой твари. Что же касается другой, то мы еще посмотрим.
— Какой другой?
— Леди Бланш, свояченицы лорда Грэлэма. Кассия нахмурилась, гадая, не подводит ли ее память.
— Одна служанка выболтала мне, что лорд Грэлэм уже был женат прежде. Теперь сестра его жены приехала и поселилась в Вулфтоне, это было три или четыре месяца назад. Почему, я пока не узнала, — пожала плечами Итта. — Похоже, только эта Бланш и вела себя как леди, пока продолжалась вся эта заварушка. Ешь, миледи, — строго добавила Итта, не сводя глаз с деревянного блюда с едой.
Как выяснила Кассия, еда ко всему еще была полусырой, но она решила не говорить об этом няньке, чтобы не давать ей повода к лишней болтовне.
— Да, так о чем бишь я? О твоем муже! Вот настоящий мужчина. Сначала он громовым голосом приказал всем замолчать, и все вправду замолчали, даже герцог Корнуоллский. Что ты так смотришь, моя девочка? Да-да, родной дядя короля! Как я слышала, именно он устроил этот брак с богатой наследницей. Его лицо, скажу я тебе, было малиновым! А что до лорда Томаса, отца леди Джоанны, тот был точь-в-точь похож на вареную репу. Но лорд Грэлэм быстро привел их всех в чувство. Просто рассказал им все, что случилось в Бельтере. Он даже показал брачный контракт, чтобы никто не усомнился в том, что ты его жена и леди. Тут уж леди Джоанне пришлось закрыть рот, но мать ее продолжала причитать самым бессовестным образом, так что даже лорд Томас не выдержал и отвесил ей оплеуху. Это прекрасно подействовало на старую каргу, уж можешь не сомневаться! И тут лорд Томас объявил герцогу
