особняк принадлежал его потомку, приятному человеку с испанским именем и английским акцентом. Он с удовольствием предоставил дом в распоряжение этой семьи, а Тара радовалась тому, что они поселились на побережье Атлантики. Сент-Августин нес на себе отпечаток различных культур, и этим привлекал ее. В городе было много магазинов. В древней крепости разместилась большая военная база. Крепость никогда не подвергалась нападению, очевидно, из-за своего неприступного вида.
Жизнь в этом древнем городе давно устоялась. Здесь обосновались аристократы, военные, рабы, свободные негры и даже индейцы, потомки истребленных племен, усвоившие традиции белых.
Джаррет сказал жене, что осень и зиму лучше провести в новой обстановке и насладиться обществом. Но Тара понимала, что мужа интересует отнюдь не общение или пейзаж. Тревожась за брата, он, очевидно, полагал, что здесь будет полезнее ему.
Когда Тара приблизилась к Джаррету по выложенному плиткой полу, он поднял голову.
— Тилу устроили?
— Думаю, девушка уже спит. Она очень измучена.
— Скоро отсюда отправятся несколько кораблей, они зайдут в Чарлстон.
— Из Сент-Августина постоянно уходят корабли. — Тара присела на край стола. — Тила хочет поговорить с репортером. Джаррет, откинувшись в кресле, наблюдал за женой.
— Двое уцелевших после той расправы сказали репортерам, что не Джеймс Маккензи возглавлял банду, напавшую на них. Однако слова Уоррена оказались более убедительными.
— Лживые слова!
— Ложь зачастую неотразимо действует на воображение публики.
— Но Тила приведет более веские аргументы, я уверена.
— Но стоит ли ей делать это?
— Бог мой, а как же иначе?
— Уоррен расправится с девушкой.
— Он не посмеет, Джаррет. Тила сделает это до того, как он вернется. А потом сразу уедет.
— Она не хочет ехать, — возразил Джаррет.
— У нее не будет выбора! Однако не знаю, готов ли ты посадить девушку на корабль вопреки ее воле. — Тара улыбнулась. — Впрочем, мне известно, что, заботясь о благе ближнего, ты готов на все.
Джаррет вздохнул.
— Что же делать? Послать за Харрингтоном? Стоит ли убеждать ее выйти замуж за беднягу, если она решила остаться? Харрингтон, вероятно, женится с удовольствием, но справедливо ли это?
Тара опустила глаза.
— Едва ли нам следует посылать за Харрингтоном. Джаррет, Тиле нездоровится.
— Она больна? Что с ней? Может, нужно изолировать девушку от детей?
— Нет-нет, она не заразна. У нее нелады с желудком. Джаррет задумчиво постучал пальцами по столу.
— О Боже! По-моему, ей и в пути было плохо. Конечно, она старалась не показывать мне, что ей нездоровится. Тила решила преодолеть этот путь во что бы то ни стало. — Ты не понимаешь…
— Любовь моя, я отлично понимаю эту ситуацию. Тила хочет, несмотря ни на что, остаться с Джеймсом. Брат одержим этой девушкой, но требует, чтобы она уехала. Может, ей все-таки следует выйти замуж за Джона…
— Джаррет, поверь мне, ты не понимаешь! — Тара спрыгнула со стола, подошла к мужу и, присев к нему на колени, взяла его руку. На губах ее блуждала снисходительная улыбка. Тара полагала, что мужчины, как и дети, понимают далеко не все.
— , В чем дело. Тара? — растерялся Джаррет.
— Тила не может выйти за Харрингтона.
— Но Уоррен все еще ее опекун…
— Джаррет, она ожидает…
— Чего?
— О Господи! Ребенка!
Джаррет почувствовал себя полным идиотом. Он был совершенно не готов к тому, что здесь разорвется еще и эта бомба.
— О Боже! — простонал Джаррет, стиснув руку жены, — Но с чего ты взяла? Ведь это не точно? Джеймс совсем недавно спас ее…
— Полагаю, это случилось еще в июне, когда он проник к нам в дом после массового побега индейцев из форта Брук. Помнишь, Джеймс вернулся той ночью.
— Да, с тех пор и до сего дня я не видел брата. Однако только из-за того, что ей нездоровится…
— Джаррет, я только что от Тилы. Она принимала ванну.
— И?.. — насторожился он.
— Девушка изменилась.
— Ты так пристально разглядывала ее?
— Джаррет, мне не пришлось пристально разглядывать ее.
— О Боже! Джеймс ничего не знает.
— Полагаю, и сама Тила ни о чем не догадывается. Джаррет бросил на Тару красноречивый взгляд, выражавший непреклонную уверенность в том, что по части ума и логики женщины сильно уступают мужчинам.
— Я очень долго не догадывалась о Йене, — призналась Тара. — Видишь ли, повседневные заботы и тревоги заполняют нашу жизнь, а уж на ее долю этого выпало с избытком. Время летит быстро, а Тила оказалась в таких необычных обстоятельствах.
Джаррет достал из нижнего ящика стола бутылку бренди и стаканы.
— Девушка ни о чем не подозревает, а ты так уверена!.
— Я ведь рожала и знаю признаки. — Тара задумчиво загибала пальцы. — Середина июня — конец сентября. Попомни мои слова: вскоре это станет очевидно для всех.
Джаррет налил бренди в стаканы.
— Ну поздравляю, скоро мы снова станем дядей и тетей. Тара чокнулась с ним, но пить не стала.
— Поздравляю, любовь моя. Надеюсь, тогда нам не придется опасаться майора Уоррена. От этой новости его хватит удар.
— Возможно. Но скажи. Тара Маккензи, когда же мы поделимся этой новостью с той, что вскоре станет счастливой матерью? И во имя всего святого, дальше-то нам что делать?
— И сама не знаю. — Тара отодвинула от себя стакан.
— Почему ты не пьешь? — удивился Джаррет.
— Признаться, я и сама чувствую себя не совсем здоровой последние несколько недель.
— Тара… — Джаррет нахмурился, — уж не хочешь ли ты сообщить мне…
— Да. — Она улыбнулась. — Думаю, эти дети будут почти ровесниками.
Джаррет подхватил жену и, усадив ее к себе на колени, нежно обнял.
— Я, конечно, в восторге. Но Йен еще так мал…
— Ничего, он очень подружится с сестрой или братом. Джаррет с наслаждением вдыхал аромат ее волос.
— Давно ли я говорил тебе, что люблю тебя больше всего на свете?
— Вообще-то ты говоришь мне об этом по меньшей мере раз в месяц, и не всегда в пылу страсти, — пошутила Тара.
— Увы, ты все такая же негодница, — вздохнул он. — Что ж, теперь наша жизнь станет легче. Нужно только спрятать Тилу до марта. Тогда мы объявим, что стали счастливыми родителями близнецов. Война продолжается, и тем, кто нам дороже всего, придется решать свои проблемы.
— В твоем плане лишь один недостаток. — Тара прижалась к мужу.
— Какой?
— Хотя вы с братом поразительно похожи и у него глаза твоего отца, никто не спутает его ребенка с твоим; ведь у малыша будет индейская кровь.
— Тогда Уоррену лучше умереть от удара.
