Глава 14
Гаррик, сидя с закрытыми глазами в теплице, ощущал солнечные лучи на своем лице. Во внутреннем садике было светло и тепло, несмотря на похолодание снаружи. Прошло четыре дня после нападения, и он уже чувствовал себя вполне сносно.
Потеря дееспособности была непривычным для него состоянием и, конечно, тяготила его. Особенно когда он не мог двигаться достаточно быстро, чтобы надрать уши своему брату. Рут сообщила его родственникам о случившемся на следующее утро после нападения, и Винсент явился проведать его, как только сообщение дошло до Чиддингстон-плейс.
Замечания брата по поводу сомнительности его пребывания в доме Рут раздражали Гаррика. Он понимал, что Винсент заботится о нем, однако его приводили в ярость напоминания по поводу разницы в возрасте между ним и Рут. Ему также не нравилось, что брата беспокоят слухи, распространяемые в обществе, потому что это напомнило недавнюю статью в газете, касающуюся его и Рут.
К счастью, благодаря Уортингтону общество было убеждено, что он находился на грани смерти, и в данный момент это было единственное, что оживленно обсуждалось в свете. Однако вскоре все начнут задаваться вопросом, где он лечился. Одно дело, когда их видели вместе на публике, но в связи с тем, что он уже несколько дней проживал в доме Рут, злые языки непременно сделают ее объектом сплетен. Он хотел избежать этого любой ценой, и поэтому решил завтра же вернуться в свой дом.
Гаррик нахмурился. Он сознавал, что это не главная причина. Когда Рут в приюте согласилась стать его любовницей, он думал, что их отношения останутся, по существу, такими же, как были, ну разве что с небольшими поправками. Ему ли не знать, какие могут возникнуть последствия. Вероятно, он избежал бы нападения, если бы вел себя иначе. Он должен был предвидеть, какие неприятности возможны во время путешествия домой ночью. Гаррик сердито фыркнул. Наверное, он мог бы легко защититься, если бы был более внимательным. К тому времени когда он понял, что прохожий вовсе не пьян, было слишком поздно. Одно дело боксировать с противником на ринге по правилам маркиза Куинсбери, и совсем иное — уличная драка.
Он не был готов к стычке, и повезло, что он остался жив. Гаррик посмотрел на свои обнаженные руки. Эти ублюдки избили и ограбили его. Они забрали даже кольцо, фамильный талисман Стрэтфилдов. Это была единственная отцовская вещь, которую не тронул Бересфорд.
Ворам не удастся продать эту драгоценность целиком, но они могут извлечь камни. Как только он прибудет домой, сразу позаботится, чтобы Блекстон объявил награду за информацию о двух грабителях и кольце.
Гаррик скривил губы. Из-за этих грабителей Рут узнала его секрет. Их отношения, несомненно, изменились, но он не представлял пока, в какую сторону, однако мысль о расставании с ней казалась невероятной. Даже находясь в полубессознательном состоянии, он чувствовал ее присутствие.
Через сутки обнаружил, что ночью она спит в одном из кресел возле камина. Он потребовал, чтобы Рут делила с ним постель. Хотя она возражала, Гаррик настоял на своем. И на следующее утро он проснулся, с удовольствием ощутив, что Рут спит рядом, прижавшись к его груди. Это было приятное и в то же время мучительное ощущение.
Даже возникшую боль, когда их тела соединились среди ночи, можно было терпеть, ради того чтобы держать ее в своих объятиях. В отличие от нескольких прошедших дней, когда он просыпался и обнаруживал, что она уже встала с постели, в это утро он пробудился первым. Его физическая реакция на ее присутствие проявилась незамедлительно. Это не удивило Гаррика. Однако последовавшее за этим внезапное открытие ошеломило.
Он влюбился.
Это озарение явилось для него сюрпризом. И это еще более усложняло отношения между ними. Несмотря на ее понимание, он все еще стеснялся предстать перед ней обнаженным. Теперь сделать это будет еще труднее. Он был уверен, что она испытывает к нему нежные чувства, но любит ли? Тут есть над чем подумать.
Мысль о том, что Рут может отвергнуть его, если он признается в любви, оказалась более болезненной, чем можно было предположить. Гаррик не хотел испытать унижение, какое пережил в случае с Бертой. Он не думал, разумеется, что Рут может быть такой же грубой, однако потеря ее станет для него невыносимой. Ему очень хотелось узнать, какие чувства она испытывает к нему.
Следует иметь в виду, что Рут очень чувствительна к разнице в возрасте между ними, и если узнает, что эта разница гораздо больше, чем она предполагала, последствия могут стать для него крайне неприятными. Необходимо каким-то образом оградить ее от сплетен, чтобы не подвергать риску их связь, однако он пока не знал, как это сделать.
Все эти мысли пришли ему в голову, когда он проснулся от прикосновения прижимавшейся к нему Рут. Стараясь не разбудить ее, Гаррик встал с постели, чтобы одеться, потому что она могла заметить его смятение, а он не хотел признаваться в своих чувствах, пока не уверится, что его поступок будет воспринят благожелательно.
Он побрился с трудом, поскольку скула еще болела. Опухоль почти исчезла, и синяк выглядел так, словно он забыл сбрить волосы в этом месте. И на боках все еще оставались синяки, но больше всего пострадала нога.
По словам Симмонса, учитывая размеры травмы, Гаррику очень повезло, что нога не сломана. Передвижение было сопряжено с болью, однако он не допускал, что это остановит его на пути вниз по лестнице. Увидев его в прихожей, Долорес засуетилась вокруг него как наседка и проводила в оранжерею, куда принесла ему завтрак и «Таймс». Газета не вызвала интереса, а вот мысли о Рут продолжали безжалостно терзать. Рут никак не выразила, хочет она или нет снова заняться с ним любовью. Возможно, она просто ждала, когда он полностью восстановится, прежде чем опять принять его в своей постели. А он ужасно хотел этого. Несмотря на повреждения, его тело было готово снова почувствовать ее.
Ему хотелось вновь ощутить ее горячую влажную глубину, в то время как его губы ласкают ее великолепные груди и каждый дюйм шелковистого тела. Однако не только это привлекало его. Ему нравилось буквально все в ней. Нравилась ее приятная улыбка и то, как она слегка морщила лоб, когда задумывалась над чем-то. Его радовал ее смех, особенно когда он заставлял ее смеяться. Она никогда не говорила об этом откровенно, но он знал, что ее жизнь не была такой счастливой, как хотелось бы. Предательство отца нанесло ей глубокую душевную рану, а он хотел защитить ее от всего, что могло причинить ей вред.
Однако единственное, что он мог сделать для нее, — это убедить маркиза Хейлторпа, что тот ошибался в отношении своей жены и дочери. Но для этого необходимо найти соответствующие доказательства. Учитывая характер Тремейна, не трудно предположить, что его отец был не меньшей скотиной. Если ему удастся найти способ примирить маркиза и дочь, у Рут появится еще одна причина провести остаток жизни с ним. Однако он желал от Рут большего, чем то, что было между ними сейчас. Он хотел, чтобы она стала его женой. Мысль о том, чтобы оставить ее для другого мужчины, вызывала у него душевную боль. Он сделал глубокий вдох и почувствовал хорошо знакомый экзотический аромат. Ее губы были мягкими и теплыми, когда Рут склонилась, чтобы поцеловать его.
— Доброе утро, — сказал она и села рядом с ним в шезлонг. — Не ожидала увидеть тебя поднявшимся с постели, да еще так рано. Как ты себя чувствуешь?
— Благодарю, гораздо лучше. — Он заставил себя улыбнуться.
— Я рада.
Она коснулась его руки, и это прикосновение вызвало напряжение во всем его теле. Скорость, с которой это произошло, показывала, как близок он был к тому, чтобы открыть свою душу перед ней. Он хотел многим поделиться с ней, однако, не зная, как она среагирует на его откровения, откладывал свои признания.
Необходимо было продумать план дальнейших действий, хотя он пока не представлял, к чему это все может привести. Как убедить куртизанку выйти замуж, особенно если она старше и очень чувствительно
