— Ты достаточно помогла. Даже слишком. Есть еще какие-нибудь удивительные приключения, в которых я принимал участие, помимо борьбы с крокодилом? К примеру, затерянная цивилизация, найденная на дне высохшего озера? Или битва за арабскую принцессу в пустыне? А может, я упал с утеса в ледяные морские волны? Скольких конечностей я уже недосчитался?
Мэри немного смутилась, но не надолго.
— Ты сам виноват! — засмеялась она. — Ты такой ужасный корреспондент, что я была вынуждена придумывать всякие истории. Если бы ты писал чаще, мне не пришлось бы прибегать к подобным хитростям.
— Ерунда. Я писал домой много раз.
— Чтобы отдавать генеральские приказы, но по существу ты никогда ничего не сообщал. В одном твоем письме было всего два предложения: «Найдите книгу, которую я оставил у мамы. И пришлите ее мне при первой возможности».
— В отличие от других членов моей семьи я пишу, только когда мне есть что сказать.
— Ты пишешь, только когда тебе что-то нужно. А когда все-таки пишешь, то разбрасываешь сведения о своих приключениях, словно крошки хлеба. Что-то — в коротком письме Роберту, через месяц — в записке Кейтлин, и так далее. Если мы не обменяемся теми крохами, которые ты соизволишь нам сообщить, никто из нас ничего о тебе не узнает.
— Если бы у меня не было столько братьев и сестер, вы получали бы от меня больше писем. Но отсутствие корреспонденции не дает тебе права приукрашивать мои приключения. Стрела в шее… Мэри, это слишком!
Она поджала губу, но глаза у нее смеялись.
— Это выглядело несколько драматично, правда?
— Весьма. Если бы я знал, то лучше поручил бы написать эти чертовы статьи Джейн вместо тебя. Она сочинила бы не так топорно.
— Джейн? Ты говоришь про мисс Смит-Хоутон, твою помощницу?
— О ком еще я могу говорить? — Ему не понравились заинтересованные нотки в голосе сестры. — Ее зовут Джейн. Как я должен ее называть?
— Мне кажется, что тебе следует называть ее мисс Смит-Хоутон.
— У меня язык отвалится, если я стану произносить это каждый раз, когда мне понадобится чистая пара носков или когда я не смогу найти записную книжку. Кстати, — Майкл нахмурился, вытащил из кармана жилета часы и отщелкнул крышку, — она должна уже быть здесь.
— Мисс Смит-Хоутон придет сюда? Но, Майкл, в наше приглашение она не включена.
— Именно поэтому сегодня днем я отправил нашей хозяйке письмо и попросил прислать еще одно приглашение — для Джейн.
— Не может быть! Майкл, ты безнадежен! Ты не должен просить хозяйку дома включать еще одного гостя — к тому же ей незнакомого — в последний момент. Это неслыханно!
— Почему? Все уладилось. Наша хозяйка прислала приглашение, я передал его Джейн, а она сообщила мне, что появится здесь. Правда, она обещала приехать до десяти, а сейчас уже десять пятнадцать…
По бальному залу пронесся шум, словно горячий ветер разворошил поле пшеницы.
Мэри вскочила на ноги, поднялась на цыпочки и вытянула шею.
— Прибыл король? Черт, я ничего не вижу. Майкл, ты выше, посмотри, пожалуйста. Это король? Говорили, что он может приехать.
Майкл равнодушно пожал плечами:
— Не знаю. Все повернулись к двери и… А! Это не король, это Джейн.
Мэри перестала тянуть шею.
— С чего это появление мисс Смит-Хоутон стало причиной такого оживления? Ее же никто не знает.
Майкл снова занялся фляжкой с виски.
— Понятия не имею.
Мэри ждала объяснения, но не дождалась и воскликнула:
— Ну? Мисс Смит-Хоутон живет в Лондоне?
— Нет. — Он глотнул виски. — Вообще-то я не знаю. Не думаю, что в Лондоне. Я ни разу ее об этом не спрашивал.
Мэри закрыла глаза и принялась считать до десяти. Когда Майкл вернулся после своего заточения у султана, она была безумно счастлива и решила, что никогда больше не будет на него сердиться и огорчаться из-за его поведения. Это длилось меньше недели. Ее брат — блестящий исследователь и историк. Его статьи и научные труды высоко ценятся во всем мире, и он разбирается во многих областях знаний. Но за годы, прожитые за границей в необычных обстоятельствах и диких местах, его светские манеры сошли на нет.
— Майкл, кто такая мисс Смит-Хоутон? Она должна что-то собой представлять, раз вызвала такой интерес.
Волна возбужденного шепота приближалась.
Мэри вертелась так и эдак, пытаясь разглядеть сквозь толпу, что происходит. Наконец толпа расступилась, и перед Мэри предстала помощница брата.
Глаза у Мэри полезли на лоб. Потом она закрыла глаза ладонью и со стоном повалилась на диван.
— Господи, Майкл, что ты наделал?!
Глава 2
Из дневника Майкла Херста:
Майкл недовольно взглянул на сестру.
— Что, к дьяволу, с тобой происходит?
— Мисс Смит-Хоутон! Майкл, тебе следовало дать мне возможность поговорить с ней до ее появления здесь. Ее платье… и эта шляпа… А что за слуга пришел с ней? У него такой вид, как будто он сейчас кого-нибудь убьет!
Майкл посмотрел через плечо туда, где над всеми возвышалась фигура слуги.
— Аммон абсолютно безвреден.
— Но он огромный!
— Да, футов семь ростом. Он хороший человек, и я могу доверить ему свою жизнь. И это уже происходило несколько раз.
— Но его лицо… оно в шрамах и… О Боже! Герцогине Йоркской стало дурно, когда он проходил мимо нее.
— Когда я последний раз был в Лондоне, герцогиня Йоркская упала в обморок, потому что пудель Пеммероя прыгнул ей на колени.
— Она, конечно, немного истерична, но ты же не можешь отрицать, что на этот раз у нее имелись основания.
Мэри прижала ладони ко лбу.
