табличке с написанным заглавными буквами названием: «Лондон уикли». Источник его неприятностей здесь, на Флит-стрит, 57. Уиклифф видел его за квартал.
Вход преграждал мужчина колоссальных габаритов.
— По какому делу? — пробурчал гигант со слабым акцентом, который Уиклифф отнес к юго-востоку Европы. Толстые, как поленья, руки мужчины были сложены на мощной груди. Кожа смуглая, брови густые, глаза черные. Уиклифф решил, что перед ним настоящий турок.
— Повидать мистера Найтли, — объявил он.
— В самом деле? — спросил великан. Прислушавшись внимательнее, Уиклифф убедился, что он был прав. Мужчина улыбнулся, но его улыбку нельзя было назвать приятной. — Вам назначено?
— Мистер Найтли не удивится моему появлению.
Нескольких зубов у этого гиганта не хватает. Возможны несколько вариантов: попытаться сразиться и скорее всего проиграть, попробовать договориться, хотя результат, вероятно, окажется таким же.
— Вы Татуированный герцог?
— Он самый. Надеюсь, доказывать это не надо. По крайней мере, на улице, — сказал Уиклифф и добавил несколько слов по-турецки.
— Вы знаете мой язык, — с благоговейным трепетом проговорил гигант.
— Я знаю много языков, — ответил Уиклифф. — Когда жизнь на чужой земле зависит от расположения и гостеприимства хозяина, самое меньшее, что можно сделать, — это выучить несколько фраз на его родном языке.
— Вы не такой, как все англичане, — заметил великан.
— Надеюсь. Да вы и не продали бы столько газет, если бы я был таким, как все.
— Я пропущу вас к мистеру Найтли, но я против, чтобы закрыть эту колонку. Нам всем плату повысили с тех пор, как она появилась.
— Разговор с мистером Найтли — это все, о чем я прошу.
— Наверх, вторая дверь справа. И скажите им, что я вас впустил. — Гигант усмехнулся, это было пугающее зрелище.
Найти кабинет мистера Найтли не составило труда. То, что Уиклифф миновал устрашающего стражника, казалось для всех существенным поводом позволить ему продолжить путь.
— Должно быть, вы Найтли, — сказал от порога Уиклифф.
Мужчина положил перо и осторожно потянулся к ящику стола, где большинство издателей держали разнообразное оружие, в том числе и заряженный пистолет. Что ж, неплохо, если он опасается его. Уиклифф сверху вниз взглянул на газетчика.
— А вы? — холодно спросил тот.
— Уиклифф. Вероятно, более известный как Татуированный герцог.
— Понятно, — откинулся на спинку кресла Найтли.
— Ваш грозный страж у двери позволил мне войти.
— В самом деле? Надеюсь, вам не причинили вреда. Я обожаю Мехитабла. — У Найтли были проницательные голубые глаза, черные волосы и, казалось, непринужденные манеры, хотя Уиклифф видел, что издатель напряжен и готов ко всему.
— Мы с Мехитаблом пришли к взаимопониманию, — пояснил Уиклифф. — Надеюсь, мы с вами придем к тому же.
Он слышал, как в другой части конторы в гул мужских голосов вплетается женский щебет. Стоя в дверях, Уиклифф повернулся и выглянул в коридор, но даже мельком не увидел этих злосчастных Великосветских корреспонденток.
Поскольку никакого приглашения от издателя не последовало, а его социальный ранг выше, Уиклифф неторопливо вошел в кабинет и огляделся. Комната была обставлено богато — явно с целью подавить и произвести впечатление.
Найтли поднялся и подошел к буфету.
— Думаю, напитки могут нам помочь. Вы не против?
— Да, спасибо. Полагаю, вы имеете обыкновение раздражать многих людей.
— Угрозы раздраженных леди и лордов дают Мехитаблу работу. И всем нам тоже. — Найтли подал Уиклиффу стаканчик. — Я знаю, зачем вы здесь. Вас расстроило то, что написано в моей газете. Но очередной номер уже в печати, и я не приостановлю ее выпуск, несмотря на все ваши возражения. Если вы желаете спорить или протестовать, пожалуйста. Но знайте, своего решения я не изменю.
— Да, я считаю себя особенным, — спокойно проговорил Уиклифф, и Найтли поперхнулся. — Знаю, нельзя решить проблему, жалуясь на нее. И не жду, что вспышка гнева, угроза или мольба переменит ваши планы и вы перестанете копаться в моей личной жизни ради популярности вашей газеты, а точнее — наживы.
— Тогда что привело вас сюда? Хотите дуэли — вам стоит только слово сказать. Мы договоримся — в следующий вторник я свободен, — и потом я смогу вернуться к работе, — сказал Найтли и пригубил напиток.
— Я думал, этот эпизод насчет дуэли уже в работе, — усмехнулся Уиклифф.
— Моя работа беспрестанна и непрерывна, — ответил Найтли. Судя по морщинам в углах глаз, он не лгал.
— И ваши корреспонденты не отстают, тоже держат темп? — поинтересовался Уиклифф.
— У нас еженедельная газета, а не ежедневная, — четко проговорил издатель. — И если кто-то не справляется, десятки других готовы занять его место.
— Вы не слишком жалуете своих авторов, — заметил Уиклифф. — Возможно, кто-то из них чувствует себя недооцененным. И это может стать мотивом для предательства.
— У меня работает исключительный штат корреспондентов. Но в бизнесе нет места теплым чувствам, даже к женщинам. Мои авторы должны писать, причем писать хорошо. И, откровенно говоря, вызывать скандалы. Ведь, как известно, скандал отлично продается. Беспроигрышно.
— А как насчет тех барышень, что работают на вас? Насколько я слышал, они очаровательны, эти пописывающие дамы.
— Пописывающие дамы?! — расхохотался Найтли. — Лучше не позволяйте им слышать подобное из ваших уст, хотя, полагаю, они уже услышали.
— Это просто поразительно — в наши дни нанимать в газету женщин.
— А что тут поразительного? Все, что будоражит свет, отлично продается. Мои Великосветские корреспондентки не разочаровали меня. Как и ваши татуировки.
— Это все, что вас заботит? Прибыль?
— Да, — отхлебнув напиток, признался Найтли.
Уиклифф сделал то же самое, оказалось, это отличный французский коньяк.
— Понимаю. И поскольку благодаря моей скандальной личности ваша газета хорошо продается, я полагаю, ваши авторы готовы писать обо мне любые бессмыслицы. Вы заработаете на мне состояние. Что вы делаете со всеми этими деньгами?
— Я просто их имею, — пожал плечами издатель.
— Расскажите, мистер Найтли, как вы дошли до того, что стали нанимать этих барышень? — Этот вопрос, произнесенный небрежным тоном, должен побудить издателя поговорить о своих авторах.
— Если бы вы их знали, то спросили бы, как я мог этого не сделать. Более дерзких, смелых, всюду сующих свой нос женщин я не знаю, — сказал издатель, и Уиклиффа тут же заинтересовало, кто они на самом деле.
— А другие ваши авторы? Простите, что задаю вопросы, которые могут показаться глупыми, но, даже учитывая опыт моих путешествий, мне еще только предстоит исследовать темное подбрюшье лондонского издательского мира. Кстати, герцоги обычно этого не делают.
Найтли сжал челюсти. Уиклифф почувствовал, что ударил по больному месту. По-видимому, быстро достигший высот издатель не удовлетворен своим сословным положением. Что ж, он быстро нашелся:
— Вы делаете много такого, чего герцоги обычно не делают. А прибыль из этого извлекаю я, а не вы.
Уиклифф молча допил коньяк. Стрела угодила в цель.
