– Это мы еще посмотрим, – пробормотал он и потянул ее на ковер, на котором они оказались рядом, стоя на коленях, лицом к лицу, соприкасаясь бедрами и прижавшись, друг к другу грудью. – Посмотрим.
Уинн, однако, продолжала бороться с порабощающей силой его прикосновения.
– Нет. – Она покачала головой. – Есть только сегодня. Ты должен это знать.
Наступила пауза.
– Не только сегодня, Уинн. Если бы ты позволила.
Она отпрянула от этих слов, как от холодного порыва ветра.
– Ты глупец, раз все еще так думаешь, – прошептала она, чувствуя боль в сердце оттого, что в этот сладчайший миг волшебства вторгается действительность.
– Проклятие! – выпалил он, хотя и не выпустил ее из кольца своих рук. – Если ты веришь в это, зачем же ты тогда пришла ко мне? Если ты собираешься днем видеть во мне врага, то зачем ты приходишь ко мне ночью как к любовнику?
Уинн не нашлась что ответить, по крайней мере, вслух. Не могла же она сказать, что он единственный мужчина в ее жизни, которого она ставит выше всех. Она бы ни за что не призналась, что ее чувства давно переросли обыкновенную страсть. Признание в любви ничего бы ей не дало, а стоило бы очень многого.
Но ее молчание только усилило его раздражение.
– Так зачем же ты пришла ко мне? – потребовал он ответа, встряхнув ее как следует.
– Я хотела… я хотела дать выход этой страсти! – с досадой выкрикнула она. – Ничего больше. Ничего, – повторила она.
– Ты ведь не тронута, не так ли?
Уинн стиснула зубы.
– Да, я девственна, – подтвердила она. – Но какое это имеет значение?
– В Англии девушку вроде тебя держат подальше от мужчин. Ее чистота – это награда, которую берегут для мужа.
– Но мы не в Англии! – закричала она, выведенная из себя бессмысленным спором.
Он рассмеялся.
– Нет, мы как раз в Англии, моя любовь. За валом начинается Уэльс, а там, где мы сидим, английская земля.
Да, тут он ее перехитрил. Даже если и так, Уинн все равно не видела смысла в этом разговоре.
– Нечего растолковывать мне, что ценится в Англии. Если бы англичане ценили невинность девушек, они бы не насиловали всех подряд. А сам-то ты? Тебе наплевать на мою невинность, иначе бы ты так рьяно не старался забрать ее!
Он с минуту внимательно смотрел на нее в темноте.
– А мне и стараться-то, особенно не пришлось.
– Да ты… самый настоящий негодяй! – Уинн попыталась высвободиться из его рук, но хватка у него была немилосердная. В глубине души она знала, что он весьма близок к истине, но все же ей не хотелось принимать всю вину на себя. – Если ты считаешь, что я поступаю… так беспечно, тогда убирайся отсюда! И оставь меня в покое.
Несколько секунд они не сводили друг с друга озлобленных взглядов. Затем он виновато хмыкнул.
– Не могу, – признался он. – Быть может, ты соблазняешь меня, чтобы я отступил перед твоей кровожадностью, быть может, ты думаешь таким способом перетянуть меня на свою сторону в споре с лордом Сомервиллом – это уже не имеет значения. Я хочу тебя, вот и все. Я хочу тебя и должен владеть тобой.
Как порыв горячего летнего воздуха, эта декларация страсти растопила ее ледяной гнев. Они вернулись к тому, с чего начали. Они желали друг друга против всякой логики. Уинн дрожала, несмотря на все усилия казаться спокойной.
– Ты не доверяешь мне, а я, будь уверен, не доверяю тебе. Все что у нас есть – это взаимная страсть. Так нужны ли нам еще какие-то причины, чтобы быть вместе? – закончила она тихим, почти просительным тоном.
Он смотрел на нее не мигая.
– Если так рассуждать, то нет. Взаимная страсть – достаточно веская причина. – Туг его задумчивость перешла в деловитость. – Но такое случается редко. Особенно с нетронутыми девушками.
– У валлийцев к этому другое отношение, нежели у вас, англичан. Мы считаем, что девушка сама может распоряжаться своей невинностью, которая не должна служить для ее отца или братьев предметом купли- продажи.
– Так почему ты решила отдать свою невинность мне?
Уинн с трудом проглотила слюну. Казалось, разговор пошел по второму кругу, вернувшись к тому предмету, который она не могла с ним обсуждать.
– Я… мне просто любопытно, – довольно неуверенно ответила она.
Его пальцы скользнули вверх и вниз по рукам Уинн, заставив ее ощутить огромную разницу между прохладным ночным воздухом и его прикосновением.
– И нет других причин? – спросил он. – Или скрытых мотивов?
