– Вы только смоете дорожную пыль, дорогая. Чистенькие, в свежих рубашках вы будете крепче спать.
– А ты останешься спать в нашей комнате? – спросила Бронуин, и на ее худеньком личике отразилось беспокойство.
– Я буду с вами все время, – пообещала Уинн. – Пока мы в Керкстоне, мы будем есть, спать и купаться, сколько захотим, – продолжила она, изо всех сил стараясь говорить бодро.
– Лорд Уильям сказал, что завтра мы с ним поедем верхом, – начал Рис.
– Чтобы осмотреть его обширные владения, – закончил Мэдок.
– Нам каждому дадут по лошадке, – добавил Артур. – У меня будет мой собственный пони. Ты же знаешь, Клив говорит, что у меня руки всадника.
Уинн только кивнула, ведя их в пристройку рядом с кухней, где стояли лохани для купания. Значит, он решил их подкупить? И даже Артур попался на удочку благодаря поощрениям Клива.
Завидев Уинн, из кухни выскочили две горничные.
– Миледи, вы уже здесь. Вместе с крошками. – Та, что была постарше и повнушительнее, расплылась в улыбке. Затем она остановилась и неловко сделала реверанс. – Меня зовут Марта. А это Дагмар. Милорд велел нам нагреть воды и приготовить простыни. Мы поможем вам выкупать ребятишек.
Уинн очень хотелось отказаться от их помощи, но, бросив взгляд на усталых детей, она передумала и кивнула женщинам.
– Я разложила их чистую одежду в нашей спальне. Не могли бы вы принести ее? И мою заодно.
Пока Дагмар поспешно отправилась выполнять поручение, Марта помогла Уинн подготовить детей к купанию. Ребятишки реагировали как лунатики, когда их теребили, чтобы снять с них накидки, чулки и башмаки. Только оставшись в одних штанах, мальчишки зароптали.
– А теперь выйдите. Мы сами можем залезть в воду, – потребовал Артур, вцепившись в скрученный матерчатый пояс.
Но служанка только непонимающе уставилась на него. Мальчик нахмурился и, запинаясь, повторил свои слова по-английски. Было смешно смотреть, как худенький и щупленький мальчишка бросает вызов тучной Марте, и подобие улыбки тронуло мрачное лицо Уинн.
– Да, Марта, – вмешалась она, прежде чем Рис и Мэдок присоединились к протестам Артура, – они уже достаточно взрослые, чтобы справиться с остальным.
Старая женщина прищелкнула языком и добродушно подмигнула Уинн:
– В этом замке я купала всех мужчин, начиная с самого милорда, когда он еще был младенцем. Все они в пять или шесть лет не хотят, чтобы им помогали. Но потом, когда в них просыпается мужчина, они все возвращаются к Марте, чтобы та терла им спину. – Она зашлась смехом. – Наверное, им нужна женская рука. Даже такой старухи!
Не успела Марта удалиться из комнаты, как Уинн уже широко улыбалась, искренне и весело. Девочки хохотали, и даже мальчики казались не такими надутыми, когда Уинн задергивала занавеску между двумя огромными лоханями с водой.
– Она хорошая, – бормотала Бронуин, пока Уинн помогала ей забраться в теплую душистую воду. – Совсем как Кук, такая же добрая и веселая.
– Интересно, что сейчас делают Кук, Гуинет и все остальные, – пролепетала Изольда, погружаясь в воду до самого подбородка.
Уинн тоже об этом думала.
– Кук, скорее всего, помогает Гуинет забраться в теплую ванну, в такую же, как эта, – ответила она, охваченная тоской по дому.
За все дни путешествия она была слишком расстроена, зла и раздосадована, чтобы позволить себе скучать по дому. Но теперь, когда она снимала пояс и распускала шнуровку по бокам забрызганного грязью платья, она поняла, что ей очень не хватает дома.
Конечно, в том повинна Марта. В старой служанке была та же теплота и деловитость, которой обладают слуги, прослужившие всю жизнь в одном доме и сознающие, как они важны для этого дома. Совсем как Кук.
Уинн скатала чулки, затем заглянула за занавеску к мальчикам. Три мокрые головы торчали из высокой деревянной лохани. Ни шумных игр, ни брызг, ни ныряний. Дети просто очень устали.
– Просыпайтесь, мои хорошие, – позвала она. – Вас ждет мыло и полотенца, а потом сразу пойдете по кроваткам.
– Я устал, – вздохнул Рис.
Тут его брат подпрыгнул с всплеском.
– Кто это сделал? Кто меня ущипнул?
Артур улыбнулся, не поднимая отяжелевших век.
– Мне кажется, в лохани сидит краб. Есть такой старинный английский обычай – бросать в воду краба перед купанием, – добавил он таинственно.
– Врешь, – возразил Мэдок. – Он ведь врет, не так ли, Рис?
Рис не мог сдержать смеха.
– Вот твой краб, – закричал он, изображая пятерней краба, бегущего по воде.
– Здесь в самом деле, есть крабы? – взвизгнула Изольда в соседней лохани.
