предыдущей сессии.
Я считаю последний трип околосмертельным опытом. Сейчас все стало более живым. Мне не скучно, даже когда должно было быть. Это было истинное благоговение и страх перед Богом. В течение первых двух дней после этого я не мог думать ни о чем другом. Желание разговаривать об этом с каждым пропало после трех или четырех дней.
Любопытно, что Шон получил такой глубокий опыт, а никто из нас об этом в то время не знал. Это напомнило мне о том, что надо обращать больше внимания на то, насколько разные люди готовы обсуждать детали своих сессии, особенно сразу после того, как они произошли.
Шон вызвался участвовать в пилотной работе по изучению толерантности. Мы вырабатывали приемлемую дозировку ДМТ и решали, сколько времени должно проходить между инъекциями. Как-то мы ввели ему четыре дозы в 0,2 мг./кг. с интервалом в час. Когда он вернулся после третьей дозы, он сказал:
Я не смог все рассмотреть, там столько всего происходило. Что-то спросило меня: чего ты хочешь? Сколько ты хочешь?
Шон упомянул это достаточно беспечно. Это был первый раз, когда он рассказал о том, что с ним разговаривал „другой“.
Я ответил, что хотел бы увидеть поменьше, но посмотреть подольше. Это снизило интенсивность активных, трескающих, цветных панелей в китайском стиле. Все стало более управляемым и сконцентрированным. Теперь я свободнее туда выхожу. Я не теряюсь. Я задаю вопросы и получаю ответы.
Потом Шону сделали четыре инъекции 0,3 мг./кг. с интервалом в час. У него выдался очень волнующий день. Хотя я записал многое из происходящего, позже Шон прислал мне письмо, в котором все описано даже лучше:
Первая сессия была очень забавной. Я чувствовал, как поднимаюсь над кроватью на три или четыре фута. Потом видения сформировались в почти сверкающий электрический сине-зеленый узор. Я спросил: вы снова здесь? Ответа я не получил, и стал наблюдать за тем, как низко-лежащий на равнине город, на дальнем краю горизонта, менял цвета и оттенки. В „воздухе“ над городом парили непонятные „предметы“.
Потом я заметил женщину средних лет, с острым носом и светло-зеленой кожей. Она сидела справа от меня, и вместе со мной наблюдала за меняющимся городом. Ее правая рука лежала на шкале, которая контролировала панораму, за которой мы наблюдали. Она слегка повернулась ко мне, и спросила: „чего бы ты еще хотел?“. Я ответил ей телепатически: а что у тебя еще есть? Я не знаю, что ты можешь сделать.
Потом она встала, подошла ко мне, дотронулась до правой части моего лба и согрела ее, а затем воспользовалась острым предметом, чтобы открыть панель на моем правом виске, что очень сильно понизило давление. Благодаря этому я почувствовал себя гораздо лучше, хотя я изначально чувствовал себя хорошо.
Вторая доза Шона была сложной, потому что в коридоре громко гудел пылесос, а за окном взвизгнули тормоза мусорного грузовика. Это смутило и встревожило его на какое-то время. Потом он собрался, но уже мало что мог сделать во время этой сессии.
Доза 3:
Я впервые отрубился перед инъекцией ДМТ. У меня не было мыслей, надежд, страхов или планов.
Трип начался с того, что я почувствовал электрическое щекотание во всем теле. Быстро начались визуальные галлюцинации. Потом я заметил пять или шесть фигур, быстро идущих рядом со мной. Казалось, что они мои помощники, такие же путешественники. Ко мне повернулась мужская гуманоидная фигура, указала правой рукой на яркие цвета, и спросила: а как насчет этого? Калейдоскопические узоры сразу же стали ярче и начали двигаться быстрее. Второй и третий задали тот же самый вопрос и сделали то же самое. В тот момент я решил пойти дальше и глубже.
