Потом он подробно рассказал, что надо сделать, чтобы соответствовать требованиям, изложенным на четырех страницах письма, которое я получил от ФДА несколько месяцев назад. Это предоставит ФДА необходимую информацию о том, безопасен ли ДМТ для употребления людьми.
Психиатрический факультет Университета Нью-Мехико согласился заплатить Дейву Николсу 300 долларов за ДМТ. Но они не выписывали чек, пока ДЕА не выдаст разрешение Списка 1.
ДЕА не утверждало ни запрос Дейва на синтез ДМТ, ни мое разрешение Списка 1 на его хранение, пока ФДА не утвердит протокол исследования. ФДА не давало мне разрешения до тех пор, пока я не найду вещество и не проверю его на безопасность. ДЕА также требовало от ФДА подтверждения того, что Дейв может сделать вещество.
Четыре месяца спустя, в январе 1990, Дейв наконец-то получил разрешение ДЕА на производство ДМТ. Он немедленно выписал предшественники, и начал работу.
Тем временем, я получил в «Сигме» ДМТ лабораторного качества, и положил его в специальную запертую морозильную камеру, которая стояла в подвале, в котором фармацевты нашего университета хранили наркотические вещества. Сто миллиграмм, одна десятая грамма, в маленьком флаконе. Исследовательский Центр начал разрабатывать метод определения уровня ДМТ в человеческой крови.
Помимо этого, из НИДА мне прислали высокую оценку моей заявки на грант. Вероятность того, что мой проект будет финансироваться НИДА, была велика. Две утвержденные заявки на грант, но вещества не было! Это была очень странная ситуация. Все хотели провести исследование, но никто не знал, как получить необходимое для его проведения вещество.
К февралю ДЕА получило от ФДА информацию о том, что они «в принципе» утверждают протокол моего исследования. ДЕА согласилось выдать мне разрешение Списка 1. Но потом сотрудница, с которой я работал, мисс Л., позвонила мне, чтобы сообщить дурные новости.
«Diversion Control запретил выдачу разрешения».
«Что такое Diversion Control?» спросил я.
«Я постараюсь освободить ваше разрешение. Я позвоню вам на следующей неделе».
На следующий день мисс Б, сотрудница ДЕА, которая сдвинула дело с мертвой точки, позвонила мне и сказала, что Дейв все-таки является производителем вещества, поэтому ему придется ввести дополнительные ограничения безопасности. Я не знал, что сказать.
Я сказал ей: «Я не знаю, что сказать». «Вот имя и телефонный номер агента ДЕА в Индианаполисе, неподалеку от Университета Пардью. Он отвечает за этот район. Он скажет доктору Николсу, что ему нужно сделать».
Она перезвонила мне в тот же день. «Извините, доктор Николс также работает над производством другого вещества, и мы перепутали его с ДМТ для вашего проекта. Это моя ошибка. Продолжайте работу».
На этой же неделе мне позвонил Дейв, и сказала, что адвокаты Пардью советуют ему не синтезировать ДМТ из-за вопросов, связанных с юридической ответственностью. Я позвонил в НИДА мистеру В. и спросил у него, возникали ли когда-нибудь иски о профессиональной небрежности в рамках исследований, в которых применялись вещества Списка 1.
Он сообщил мне ободряющие новости: «на нас никогда не подавали в суд за предоставление исследователям марихуаны, вещества из Списка 1. Просто убедитесь в том, что документ о согласии правильно составлен».
Он перезвонил мне в тот же день, и дал трубку адвокату НИДА.
Адвокат сказал: «сначала подадут в суд на вас, потом на ваш университете, потом, возможно, на ФДА, и только в последнюю очередь на доктора Николса. Он всего лишь синтезирует вещество в соответствии с правилами ФДА. Он не решает, какую дозу кто примет — это ваша обязанность».
Я пересказал это Дейву, и он ответил: «я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Это настоящий прыжок в неизвестность для меня и моих адвокатов».
В мае и июне я искал лабораторию для проведения требуемых ФДА тестов ДМТ. В рамках одного из тестов мне нужно было выслать ДМТ в стороннюю лабораторию, а две первые лаборатории, с которыми я
