кирпичиков (кварков, атомов, струн и т. п.), не обладающих никаким сознанием, и никакие перестановки этих бездумных элементов не могут привести к разуму.
В отличие от писателей-популяризаторов этой темы, серьезные философы, обращающиеся к проблеме разум-тело, более чем когда-либо убеждены в ее неразрешимости. Просто не существует какого то ни было общепринятого способа развязать этот мировой узел.1 За последние несколько десятилетий, большая часть влиятельных работ, фактически, была посвящена абсолютно непреодолимым трудностям, с которыми сталкиваются предлагаемые решения. Кейс Кемпбелл так подытожил зыбкий и ненадежный консенсус: «Я подозреваю, что мы никогда не узнаем, как действует этот трюк (взаимосвязь ума и тела). Эта часть проблемы Разум-Тело кажется неразрешимой. Этому аспекту человеческого бытия, по-видимому, суждено навсегда остаться за пределами нашего понимания».2
Тем не менее, предлагалось множество решений, наиболее влиятельными из которых были
Физикалистский (или материалистический) подход утверждает, что существует только физическая вселенная, которую лучше всего описывают физика и другие естественные науки, и в этой вселенной мы нигде не находим сознания, ума, опыта или осознавания, и потому эти «внутренние аспекты» представляют собой просто иллюзию (или, в лучшем случае, побочные продукты, не обладающие подлинной реальностью). Некоторые варианты физикалистского подхода допускают возникновение сложных систем более высокого уровня (таких, как мозг, новая кора, автопоэтические нейронные системы и т. п.). Однако они указывают на то, что эти системы более высокого уровня по-прежнему представляют собой объективные реалии, не обладающие ничем, что можно было бы назвать сознанием, умом или опытом, поскольку для опыта характерны «qualia» (лат.), или качества — такие как боль или удовольствие, а эти качества
(В моей терминологии этот аргумент звучит так: все объективные системы описываются на языке «оно», тогда как опыт, сознание, и «qualia» описываются на языке «Я», и потому, если вы считаете, что мир, который описывает наука — это «действительно реальный» мир — и, в конце концов, есть много веских причин полагать, что наука дает нам наилучшую надежду на обретение истины — то вы, естественно, будете считать, что «qualia», опыт и сознание
Хотя различные вариации физикализма распространены гораздо шире, чем любые другие воззрения, это обусловлено не столько достоинствами самого физикализма, сколько тем, что его альтернативы выглядят намного хуже. Даже сами материалисты признают, что их позиция сталкивается с множеством проблем: вот высказывания некоторых из них. Гален Строссон: «Как убежденный материалист, я… полагаю, что феномены опыта осуществляются в мозге… Но если мы рассматриваем мозг с точки зрения современной физики и нейрофизиологии, мы обязаны признавать, что не знаем, каким образом опыт… осуществляется или даже мог бы осуществляться в мозге».4 Джон Сирль: «Критика материалистической теории обычно принимает более или менее техническую форму, но, в действительности, за этими техническими возражениями скрывается гораздо более глубокое возражение… Эта теория вынесла за скобки… некоторые существенные особенности ума — такие как сознание или „qualia“, или семантическое содержание…»5 Джейгвон Ким, разработавший теорию «дополнения», представляющую собой весьма утонченный вариант эмерджентного физикализма,[41] приходит к выводу, что этот подход «скорее всего ведет в тупик».6 Томас Нэйджел заключает, что: «физикализм — это позиция, которую мы не в состоянии понять, потому что в настоящее время мы не имеем
