имеющие далеко идущие последствия. Даже самые суровые критики согласны, что эти открытия ясно отделяют современность от до-современности.
Однако их разделяет и кое-что еще. Разграничение Большой Тройки зашло слишком далеко и стало распадом Большой Тройки: величие превратилось в несчастье, и это позволило империалистической науке подчинить себе другие сферы и объявить, что они не обладают собственной реальностью (сайентизм, научный материализм, одномерный человек, утрата очарования мира). Исчезли сознание, душа и дух, и вместо них, насколько видит глаз, простирается бесконечное однообразие мира «оно»: «нечто унылое, без звука, запаха и цвета; всего лишь бессмысленная и бесконечная суета материи».
В результате этого практически весь спектр сознания и, разумеется, его более высокие уровни (душа и дух) свелись к перестановкам и сочетаниям материи и тел. Резко говоря, все «Я» и «мы» были сведены к «оно», к объектам научного рассмотрения, которое, сколь бы долгим и пристальным оно ни было, не могло найти ничего похожего на Великое Гнездо человеческих возможностей, но видело повсюду лишь бесконечные картины движущихся и суетящихся «оно».
Таким образом, оказывается, что у до-современности была по меньшей мере одна сильная сторона, которой лишена современность: она признавала все Великое Гнездо Бытия, которое, по существу, представляет собой общую карту более высоких потенциальных возможностей человека. Однако у до- современности была и как минимум одна серьезная слабость: она не полностью разграничивала сферы ценностей на любом из уровней Великого Гнезда. Поэтому, помимо всего прочего, было затруднено объективно-научное исследование спектра сознания; специфические и, зачастую, обусловленные местной культурой представления о Великом Гнезде считались универсально значимыми; а общепринятые моральные нормы были неразрывно связаны с этими ограниченными культурно-обусловленными представлениями. Джордано Бруно, возможно, переживал многие из высших уровней Великого Гнезда, но поскольку сферы ценностей, в целом, не были полностью разграничены, и их индивидуальные свободы не были защищены законом и обычаями, Инквизиция с готовностью сожгла его на костре.
С другой стороны, современность сумела полностью разграничить Большую Тройку искусства, морали и науки, так все они начали делать собственные выдающиеся открытия. Но по мере того как разграничение становилось разобщением и начиналась агрессивная карьера научного колониализма, все «Я» и все «мы» сводились к паттернам объективных «оно», и, таким образом, все внутренние стадии развития сознания — от тела к уму, к душе и к духу — были бесцеремонно отброшены, как куча суеверной чепухи. Великое Гнездо рухнуло, превратившись в научный материализм — в то, что мы будем называть «флатландией», плоской страной, где до сих пор остается практически весь научный мир.
Таким образом, представляется, что наша задача состоит в том, чтобы воспринимать и объединять сильные стороны до-современности и современности, отбрасывая их недостатки.
6. ОБЪЕДИНЕНИЕ ДО-СОВРЕМЕННОГО И СОВРЕМЕННОГО
Одна из наших целей — объединить непреходящие истины до-современного и современного подхода к психологии и сознанию. Мы увидели, что квинтэссенцией мировоззрения до-современности было Великое Гнездо Бытия, а квинтэссенцией современного мировоззрения — разграничение сфер ценностей искусства, морали и науки. Таким образом, чтобы объединить до-современное и современное, нам нужно
