прежде всего, необходимо понять, каким образом коллективная совесть действует в его семье, и затем совершить некие действия, восстанавливающие равновесие. Лишь когда восстановится баланс и будут «закрыты» все старые счета, человек сможет считать себя по-настоящему свободным.
В этом и состоит задача Семейных расстановок.
Глава 3. Исключение: кто оказался вне системы?
Одним из самых удивительных и потрясающих открытий Хеллингера в его работе с семейными системами было то, что член семьи, вошедший в систему позднее, например, ребенок, может идентифицироваться с другим членом семьи, жившим до него, не имея при этом ни малейшего понятия о том, что он это делает. Ребенок испытывает чувства того родственника, как свои собственные, и проживает его жизнь, как будто он — его точная копия. Чаще всего это происходит бессознательно, никто в семье об этом не догадывается, а человек, перенимающий на себя роль другого, может быть даже не знаком с тем, с кем идентифицируется.
Что же это за явление?
Вспомним случай Макса из Австрии, мы встречались с ним в первой главе. Когда его мать была еще девочкой, у нее умер отец. Ребенок, потерявший родителя, переполнен болью. Связь с родителем обычно настолько сильна, что ребенок просто не в состоянии справиться с чувством утраты. Чтобы снизить напряжение, он забывает о случившемся, события и чувства вытесняются из его памяти.
Желая избежать боли, мать Макса исключила отца из своей жизни, забыв о нем и о его смерти. Но проблема в том, что боли избежать нельзя. Поэтому жизнь матери Макса стала похожа на сломанную пластинку, остановившуюся в тот день, когда умер ее отец Она так и не смогла по-настоящему простить его и отпустить.
Чтобы завершить отношения с отцом, ей нужно признать факт его смерти и вновь пережить боль потери, именно ту боль, которую она так долго пыталась избегать. Возможно, она думает, что все осталось позади, в прошлом, но ее раненое сердце до сих пор кровоточит, незаметно для нее самой, а негативные события в семейной системе указывают на то, что проблема существует.
Под влиянием коллективной совести, которая требует, чтобы каждого члена семьи помнили и признавали, Макс вынужден представлять собой своего забытого деда.
Как и все дети, Макс нуждался в материнской любви и заботе. Ему нужны были его собственные отношения с матерью, потому что это естественная и очень важная часть человеческой жизни.
Макс чувствовал, что мать не может быть с ним целиком и полностью. Подспудно он ощущал, что ее сердце все еще тайно принадлежит ее отцу, умершему, когда она была маленькой. Идентифицируясь с дедом и перенимая материнскую боль, Макс пытался заслужить ее любовь и внимание. Он словно бы стал отцом своей матери. Это явление мы называем «парентификацией».
Требования коллективной совести тяжелы для вновь вошедшего в систему ребенка Макс пытался вести себя так, как будто он отец своей матери, и отдавал ей любовь, вместо того чтобы получать любовь от нее. Естественный ход вещей был нарушен, энергия текла в обратном направлении. В итоге теперь Макс чувствует себя опустошенным. Будучи ребенком, он испытывал эмоциональный голод и все же оставался
