Христос не только внешняя, управляющая миром сила, он существует и в глубинах человеческой души как скрытая основа личности, залог ее свободы.
В России крайним выражением этой, не вполне сознательной, тенденции религиозного бессознательного явилось учение Льва Николаевича Толстого. Для православной церкви был неприемлемым, разумеется, тот факт, что Толстой в своих трудах полностью лишил Спасителя трансцендентности. Однако философский максимализм великого писателя чутко уловил ведущую духовную склонность православия и отразил ее в своем творчестве.
В этой, не всегда заметной непосвященному, разнице в религиозных архетипах (или бессознательных установках) народов коренились и особенности личности и поведение тиранов.
Бог, ощущавшийся европейской религией Средних веков как внешний (трансцендентный), мог светить сознанию только и исключительно извне. Но в греховном мире через «открытое» с помощью ведьмовского снадобья сознание, извне, с равным успехом мог проникнуть в душу человека кто угодно…
Раз Бога внутри (в человеческой душе) нет, следовательно, защитить человека от вторжения «иного», враждебного, некому.
И враг забирался в душу! Оттуда, от ведьмовского архетипа, берут начало средневековые эпидемии одержимости бесами и то внимание, которое католицизм (в отличие от православия) уделял «экзорцизму» — ритуалам их изгнания.
Возможно, здесь — корень психологии всего европейского средневековья: защиты от врага внутри души не было, отсюда — массовые страхи и обязательные внешние ритуалы, служащие методом избавления от страха, к примеру костры инквизиции.
Любой же внешний ритуал имеет свою форму; форма стремится к упрощающейся предметности — появлению духовных товаров «обереги», «слезы святых» и т. д., католическая, а следом за ней и протестантская церкви доводят этот процесс до логического конца, начав продажу индульгенций (больше не нужен духовный труд по преодолению собственной греховности, достаточно заплатить деньги и купить бумажку, «отпускающую» грех).
Западная культура пыталась лечиться от своих страхов путем поиска внешних, по отношению к телу и душе человека, факторов. Она пошла путем поиска «таблетки» — психической и физической алхимии.
Вера в Бога имманентного, по преимуществу Бога внутри души, создавала ощущение естественной защиты от «вражеского» вторжения. Страха ведьм не возникло. Православию не понадобилось Средневековья… История наша не знала ни эпидемий одержимости бесами, ни продажи индульгенций, ни алхимических исканий (книги по алхимии издавались в России масонами конца XVIII — начала XIX века, но никакого энтузиазма и упорных поисков «философского камня» не вызвали. Князь Лопухин признавался, что ему, как масону, гораздо ближе «алхимия духа»).
Вот в чем суть такого забытого ныне понятия, как «Народ-Богоносец»\
Для того чтобы «зомбировать» свой народ, Гитлеру понадобились новые ритуалы для покорения уже имеющегося, засевшего в сфере бессознательного стародавнего «страха ведьм»…
Размах и масштабы нацистской пропаганды общеизвестны. Митинги создавали ощущение единства толпы и коллективной защищенности от бесов «старого» мира; но, врачуя бессознательное, они незаметно открывали шлюзы для бесов «новых».
Для того чтобы «зомбировать» страну, Ленину и Сталину было необходимо не только уничтожить народную веру.
Им было необходимо новое средневековье, нужно было вновь создать отсутствующий в традиционном укладе и мышлении «страх ведьм» — страх
