'Я у себя одна', или Веретено Василисы

будущие женщины будут от нее сильно отличаться, а сменщик все равно не поверит, что это "его девчонка". Мы тоже заслужили, черт возьми, этот "глоток глянца" своими сумками, обо­дранными подъездами, всей этой вечной барачно-коммунальной строй­кой, в результате которой все равно получалась мерзкая блочная девяти­этажка. Быт прошедшей эпохи был враждебен человеку вообще, а чело­веку-женщине — в особенности. Поддержание жилья в порядке букваль­но означает бесконечный вывоз грязи. Теснота не дает уединиться. Все предметы против: пылесос дико воет, краны капают ржавым, соседи за­ливают (у них краны такие же), в телевизоре помехи, слышимость блоч­ная... И несмотря на гнусную шутку о том, что советская женщина — это ВИОЛА (временно исполняющая обязанности лошади), она находила — в меру вкуса и умения — место для то ли "хорошенького" календаря, то ли салфеточки, и шила по ночам маскарадные костюмы детям, и со своей внешностью умудрялась что-то еще сделать, прежде чем состариться и стать "теткой" в тридцать шесть. И то, что сейчас мы можем купить духи, красивую одежду, кошачьи консервы, освежитель воздуха, коврик в ван­ную и цветущую гардению в горшке — это наш спрос, наше утешение за серый ужас быта советского времени. Витрины, по крайней мере, в боль­ших городах, красивы, даже изысканны. Соблазны "украсить" — повсюду. И все это требует не изобретательности на грани фантастики, а только самого простого — денег. А денег у женщины всегда меньше, чем у вы­полняющего такую же работу мужчины — не говоря уже о том, что есть ситуации и периоды, когда своих у нее нет вообще...

Красивого хочется остро и по-разному: в доме, на столе, в зеркале. Но старые "военные хитрости" — перекрасим, обвяжем кружевцем, превра­тим в почти совсем новое — не помогут. Почти все наши самоделки все-таки выглядят немного жалко, они стали невкусными, как и самодельные "трюфели" из порошка какао, сухого молока и бог знает чего еще. Их-то не жаль. Жаль творческой искорки, духа беспримерной изобретательно­сти и самостояния, который одна моя подруга давних лет называла "сама себе примус". Это только кажется, что насытить потребность в красивом стало просто. Заметили ли мы, как лихо используется наша жажда ком­пенсировать ту нехватку красоты, с которой большинство из нас вырос­ло? Голодавшие в детстве люди часто приобретают странные пищевые привычки — кто переедает, кто запасы делает, кто все время ходит с кус­ком. Одна моя западная коллега с удивлением заметила, что в Москве ей встречалось огромное количество женщин с ногтями почти немыслимой длины: "Но ведь это же неудобно; может быть, это символическое сооб­щение?" Руки говорят: "Я не мою посуду, я не чиню, не стираю, не пере­саживаю цветы, я вообще случайно оказалась на этой вашей улице". Ох, неслучайно... Нарисуй на ногтях хоть что, куда денешь все остальное? Сытый голодного не разумеет. И я не могу объяснить милой коллеге, по­чему в мрачном подземном переходе маленькими застывшими группками стоят женщины с завороженными лицами, напряженно глядя в иные миры — на сияющие флакончики, черные кружева, мягкие складки на­стоящей кожи...

Интересно, про какой еще товар или услугу нам вкрадчиво сообщат, что именно ими мы должны немедленно украсить свою жизнь, "потому что я достойна самого лучшего"?

• Ну, и, конечно, есть еще

потребности попроще

—

"быть не хуже" или хотя бы "знать, как быть не хуже", убедиться, что "не у меня од­ной".

И наконец-то идентифицироваться с образом женщины-победи­тельницы — сексуальной, элегантной, богатой и всегда, всегда получаю­щей то, что хочет...

Честно говоря, я не знаю ни одной живой женщины, относящейся к "глян­цевой сласти" всерьез: мы все-таки гораздо умнее. Может быть, некоторое чувство превосходства, с которым небрежно закрывается очередная "Фам фаталь", — это тоже отдельная приманка? Может быть, и это просчитано?

Как бы там ни было, то представление о женщине, которое стоит за невин­ной болтовней легкомысленных страничек, просто пугает. Судите сами.

Эта "ОНА":

•   зависима — от мужчины, мнений окружающих, моды, чего и кого угодно;

•   не уверена в себе настолько, что все время нуждается в поглажи­ваниях и похлопываниях, сосках и погремушках;

•   озабочена не своим развитием, а судорожным "ремонтом фа­сада";