Эмоциональный шантаж

Один из самых эффективных способов вызвать чувство незаслуженной вины — это использование упреков, то есть активного приписывания собственных обид или проблем своим жертвам. Поскольку система вины подает сигнал тревоги, заставляя спрашивать себя: «Не навредил ли я кому-то?», то большинство людей ощущают угрызения совести, когда их прямо обвиняют в нанесении ущерба, и не важно, виноваты ли они в действительности. Иногда мы способны избавиться от чувства вины, понимая, что между обвинениями и реальностью нет никакой связи, но нередко сначала извиняемся, а потом уже оцениваем логику шантажиста, если вообще оцениваем.

Мы часто говорим о перекладывании вины на другого человека, однако, по моему мнению, если быть более точным, нужно говорить о перекладывании упреков. Эмоциональные шантажисты, подобно коммивояжерам прошлого века, одолевают утверждениями, призванными привлечь наше внимание. Хотя детали могут отличаться, лозунгом шантажистов служит одна фраза, часто невысказанная, но лежащая на самой поверхности: «Это все из-за тебя». Это крючок, на который мы попадаемся и верим тому, что утверждают шантажисты.

• У меня отвратительное настроение (и это все из-за тебя).

• Я сильно простудился (и это все из-за тебя).

• Я знаю, что злоупотребляю спиртным (и это все из-за тебя).

• У меня был неудачный день на работе (и это все из-за тебя).

Когда вы слышите такие обвинения, причина кажется абсурдной. Скорее всего вы не имеете к ней

никакого

отношения. Но большинство из нас имеет склонность брать на себя вину за обиды и неприятности человека, о котором мы заботимся. Шантажисту только остается объяснить, как и почему на нас лежит ответственность за ситуацию и отчего он не имеет к этому никакого отношения. Мы принимаем упреки и ощущаем чувство вины. Мы созрели для облегчения, которое затем испытаем, уступив шантажисту.

Переплетение

Когда эмоциональный шантажист подготавливает почву для манипулирования, невозможно выделить отдельные внутренние эмоциональные переживания, которые формируют «туман». Там, где есть одна составляющая «тумана», почти наверняка присутствуют и другие.

Например, в случае с Мэри обязанность и чувство вины тесно переплетаются. Лишь немногие из нас могут не выполнять то, что мы считаем своими обязательствами, и не испытывать при этом чувства вины. А Мэри — не исключение.

Джей вбил мне в голову, что если мы расстанемся, это явится полностью моей виной. Я часто думаю, что это будет означать мой провал в качестве хорошей жены и матери, и чувствую себя ужасно виноватой. Должна сказать, что долгое время была словно парализованной. Не могла смириться с мыслью, что подвожу детей

—

Боже мой, они не заслуживают, чтобы их жизнь разрушилась. Все, что я сделала хорошего, полностью исчезает при мысли о распаде семьи. Я не могу произнести слово «развод», потому что кажусь себе эгоисткой.

И опять Мэри думает о себе в последнюю очередь, и Джей на это рассчитывает. Хотя его действия послужили веской причиной для гнева и обиды, эти чувства затмило ощущение вины.

Как и Мэри, многие проходят через те же испытания в повседневном общении с эмоциональным шантажистом, нагнетающим чувство вины. Без тесной связи и настоящей близости то, что выглядит браком или дружбой, становится лишь пустым каркасом отношений.

Без истечения срока давности

Как только шантажист замечает, что он может воспользоваться виной жертвы, вопрос времени становится для него непринципиальным. Если нет недавних случаев, которые можно использовать для перекладывания вины и упреков, подойдут и прошлые. Для него не существует полного искупления вины. Объекты шантажа обнаруживают, что для них не существует закона об исковой давности, не существует момента, после которого о давнем «преступлении» — реальном или воображаемом — можно позабыть.

Карен, медсестра, с которой мы познакомились во второй главе, жила в «тумане» вины, который нагнетала ее дочь Мелани, ни на минуту не дававшая ей забыть о несчастном случае, произошедшем с ней