протягиваю ручки вперед и назад. Мои мама и папа помогали друг другу. Мой папа собирался вести машину домой… Они сказали мне, что я увижу мой дом, и я знаю, что сестра больше не унесет меня.
Мама: Я сажусь в машину, чтобы ехать домой, сестра протягивает мне малышку. Тэд везет нас домой. Я чувствую себя хорошо. Я знаю, что смогу быть хорошей мамой. Я рада этой перемене — быть одной со своей малышкой. Я предвкушаю тот момент, когда покажу ее моим родителям.
Линда: Я осматриваюсь вокруг, внутри квартиры, которая поднимается на несколько ступенек… Они кладут меня в спальне. Это не только моя спальня… Кажется, вокруг меня люди. Я чувствую себя намного лучше, чем в больнице.
Мама: Мы снимали верхний этаж большого дома в Виттиере. Мои мама и папа здесь. Тэд понес малышку наверх (внутрь дома)… Мой папа говорит мне, что она чудесная малышка. Он кажется очень гордым.
Я кладу ребенка в колыбельку. Она стояла рядом с моей кроватью. Я оградила ее "барьером", она казалась там такой маленькой…
Кэти и ее мама
В родильной комнате
Кэти: Это достаточно большая комната, внутри много всего серебристого. Люди, кажется, очень заняты. Я думаю, здесь четыре или пять человек. Стало холодней, чем было сначала. Я чувствую, как я кручусь,
поворачиваюсь слишком быстро. Они тянут и тянут меня. Доктор нервничает… дрожит… трясется, и это беспокоит меня.
Мама: Это достаточно большая комната и прохладная. Я могу видеть ее голову, выходящую из моего влагалища. Здесь два доктора. Молодой доктор (в зеленом) и старый доктор с седыми волосами (в белом). По сторонам стоят акушерки. Молодой доктор занят. Они сдерживают головку… Головка снаружи (сейчас).
Кэти: Они кладут меня ей на живот, как будто выгрузили меня на нее. Доктор разговаривает с моей мамой. Все, кажется, в порядке и она выглядит спокойной. Он, кажется, все еще нервничает, поднял меня вверх и отдал кому-то. Я чувствую себя больше и тяжелее. Я могу ее видеть, но я не рядом с ней. Ее волосы завернуты как будто в бигуди или что-то подобное. Она выглядит усталой, вспотевшей.
Мама: Они, похоже, положили ее на мой живот, но все еще поддерживают ее. Я могла видеть ее… много крови и белой жидкости. Она плачет. Я могу видеть пуповину. Мои руки привязаны внизу, поэтому я не могу протянуть их и дотронуться до нее. Я хотела бы двигать ими, взять и завернуть ее. Кто-то, наконец, берет ее. Я говорю с доктором… Я полагаю, что они надели белую шапочку на мои волосы.
Кэти: Никто со мной не разговаривает. Они говорят обо мне, я думаю, но не со мной. Они действуют так, как будто знают, что я здесь, но будто я не знаю, что я здесь. Акушерка, похоже, вытерла… вымыла меня. Затем они принесли меня и положили рядом с моей мамой. Она не плакала, но было что-то очень похожее. Она первой заговорила со мной. Она сказала: "Привет!" Больше никто, похоже, не думал, что я была действительно здесь. Затем она побеседовала с доктором, и они снова забрали меня.
Мама: Они, наконец, освободили мои руки, и акушерка принесла ее с левой стороны от меня. Но она держит ее так близко, что я могу дотронуться до нее. Я действительно чувствую себя разочарованной. Я говорю ей: "Привет!" Она такая симпатичная и маленькая, но все еще немного грязная. Они кладут ее в маленький обогреватель. Я беседую с доктором о ее весе.
В детской
Кэти: Я не знала, куда они собрались унести меня и почему. Я покинула комнату раньше мамы. Я больше не вижу моего папу. Он был рядом… но не долго. Я действительно не знаю точно, где он был… позднее.
