Мне очень хотелось что-то сказать, но я не мог. Я не мог ничего сказать; я не знал как. Но я хотел. Все смеялись, а я чувствовал себя плохо.
Часть III. Рождение: истории изнутри
Глава 11. Дебора знала, что у нее есть разум
Все сообщения о рождении обнаруживают активную работу мысли, но лишь немногие содержат такие определенные утверждения и проявления разума, как рассказ Деборы.
Дебора начинает серию отчетливых наблюдений, находясь еще на полпути из чрева матери. Пока внимание доктора было чем-то отвлечено, акушерка, наблюдающая за ее матерью, первой замечает появление ребенка. Поскольку у ребенка синие пальчики, персонал слегка заволновался, и Дебору выталкивают, тащат и потирают столь энергично, что ей это кажется излишним. Она глубоко убеждена, что с ней все в порядке, и пытается об этом сообщить, но никто ее не слушает. После того, как самые энергичные ее попытки общения были проигнорированы, у нее появляется озлобление и желание "кого- нибудь ударить кулачком".
Чувствительная к состоянию сознания своей матери, Дебора замечает, что мама пытается разглядеть, что происходит, но ее вновь кладут на стол. Дебора хочет, чтобы мама узнала, что с ней все в порядке, просто ей холодно. Позднее она замечает, что ее мама все еще взволнована и не уверена в том, что все в порядке, и тихонько плачет, но "не так, как раньше".
Когда Дебора сравнивает свои знания со знаниями больничного персонала, сообщение завершается уверенным заявлением детского разума. Сообщая, что она скорее осознавала себя разумом, чем человеком, Дебора говорит, что ощущала себя умным существом, и объясняет почему. Она решила, что разумнее тех, кто о ней заботится, потому что знает реальную ситуацию
Врач оглядывается в поисках чего-то. Я выхожу, но мне кажется, что это только мои глаза. Моему телу тепло, оно укрыто, но голова начинает чувствовать холод, и я вижу всех этих людей и яркую желтую комнату.
У доктора черные волосы и белая одежда, он смотрит на лоток с инструментами. Он отвернулся от меня. Сомневаюсь, что он знает, что я выхожу.
Может быть, кто-нибудь скажет ему, что я выхожу! Думаю, что мне придется это сделать самой. Он обернется, а я уже буду здесь. Не знаю, что он ищет, но это наверняка что-то очень важное.
Одна из акушерок наблюдает за моей мамой и замечает, что я уже здесь. У нее желтые волосы, белая одежда и белая шляпа.
Я вся замерзла и мне не по себе. Я ощущаю дискомфорт. Группа людей хватает меня, как будто они не могут решить, кому меня принимать. А я не хочу, чтоб меня кто-то принимал.
Не думаю, что мне это нравится. Полагаю, что я хочу назад. Мне не нравятся все эти люди, эти руки. Они меня сжимают. Думаю, что извлечение остальной части меня составляет для них проблему.
Я уже вышла, но часть меня все еще там — оставшаяся часть пуповины и все такое. Они продолжают передавать меня из рук в руки: от акушерки к доктору и обратно. Мне хотелось бы, чтобы они все же определились с тем, кто же меня возьмет. Они вроде бы толкают меня и тащат. Они разминают меня вокруг.
