Паридо нахмурился:
— Уж не думаете ли вы, что я обманул вас с вашими фьючерсами?
— Все это довольно сомнительно, — сказал Мигель.
Паридо хихикнул:
— Возможно, мы сравняли счет. Вы потеряли на бренди меньше, чем я потерял на китовом жире, но ваши убытки для вас важнее, чем мои убытки для меня.
— Это правда, — согласился Мигель.
— Позвольте мне задать вам один вопрос. Как оказалось, что вы приняли участие в торгах китовым жиром? Вы полагаете, это чистое совпадение?
Мигель не знал, как ответить, но Паридо заговорил прежде, чем молчание стало слишком заметным:
— Вам кто-то посоветовал вступить в торги китовым жиром?
Словно Очаровательный Петер подсказал ему имя. Ну конечно. Почему не сказать?
Назвать его имя не было предательством, поскольку он был вне досягаемости Паридо.
— Я получил записку от Алферонды. Он советовал мне купить китовый жир, по его собственному почину.
— И вы ему поверили, человеку, которого мы изгнали из общины?
— Я подумал, у него нет причин мне лгать, и когда я сам навел справки о товаре и обстановке на бирже, то заключил, что совет был хорошим.
Паридо в задумчивости почесал бороду:
— Я предполагал, что так может случиться. Рекомендую вам, Лиенсо, больше не иметь никаких дел с ним. Если требуется, заплатите ему агентское вознаграждение, но избавьтесь от него. Этот человек представляет опасность для любого, кто с ним соприкасается.
Мигель не мог поверить в свою удачу, что ему так легко удалось избежать гнева Паридо. Конечно, тот был недоволен тем, что потерял деньги, но, вместо того чтобы тратить гнев на Мигеля, решил обвинить во всем Алферонду.
Тем временем оказалось, что получить деньги за китовый жир труднее, чем он предполагал. После расчетного дня, когда на его счет в биржевом банке не поступило никаких денег и когда он начал получать письма от московского агента относительно причитающихся ему тысячи девятисот гульденов, Мигель решил, что пора начать разыскивать свои деньги. Он нашел Рикардо, маклера, которому продал акции, в таверне, пользующейся популярностью среди португальских евреев. Тот был уже пьян и выглядел так, словно больше всего на свете хотел бы находиться у себя в постели или, по крайней мере, подальше от Мигеля.
— Как поживаете, Лиенсо? — спросил он и направился прочь, не дожидаясь ответа.
— О, я был очень занят, Рикардо, — сказал Мигель, следуя за ним. — Осуществил несколько сделок, заработал несколько гульденов. Видите ли, дело в том, что, когда человек зарабатывает несколько гульденов, он рассчитывает, что эти гульдены появятся на его счете в биржевом банке.
Рикардо обернулся:
— То же самое говорят ваши кредиторы.
— Ба! — воскликнул Мигель. — Вы сегодня остры на язык. Можете острить сколько угодно, но не забудьте заострить перо, прежде чем выписать мне денежки.
— Поскольку вы в Амстердаме всего пять лет, — сказал спокойно Рикардо, — и еще не научились искусству вести дела, позвольте я вам кое-что объясню. Поток денег подобен потоку воды в реке. Можно стоять на берегу и подгонять воду, но это вряд ли вам поможет. Вы получите свои деньги, когда придет время.
— Когда придет время? Человек, у которого я взял в долг, чтобы приобрести этот китовый жир, другого мнения о том, когда придет время.
— Вероятно, не стоило брать еще один кредит, когда нечем отдавать. Я полагал, уж это вы должны были усвоить.
— Да какое право вы имеете читать мне нотации о кредитах, когда сами не заплатили мне! Кто ваш мерзкий клиент, который виновен в задержке?
Рикардо фыркнул под неряшливыми усами.
— Вы прекрасно знаете, что я этого не скажу, — проговорил маклер. — Я не позволю вам создавать проблемы для моих клиентов и для меня тоже. Не нравится, как я веду дела, так сами знаете, что делать.
Мигель оказался загнанным в угол. Будь Рикардо голландцем, можно было бы обратиться в совет биржи или в суд, но маамад не поощрял того, чтобы евреи улаживали свои разногласия публично. Напротив, маамад предпочитал улаживать такие дела сам, но Мигель не хотел выносить проблему на рассмотрение совета. Паридо мог настроить маамад против Мигеля из мести, и тогда у него не будет никаких способов защиты.
— Мне не нравится ваш тон, Рикардо, — сказал Мигель. — Обещаю, этот инцидент не украсит вашу репутацию.
— Вам ли говорить о репутации… — ответил маклер и, развернувшись, пошел прочь.
Несколькими днями позже Мигель рано вышел из дома своего брата и пошел по Херенграхт. Красивые широкие улицы были обсажены липами, на которых только что распустились листья. По обеим сторонам канала высились огромные дома, символизирующие процветание, которого добились голландцы за последние полвека. Громадные здания из красного кирпича, построенные так добротно, что для заделки швов им не требовалась смола, покрывавшая огромное количество домов в городе. Эти дома были отделаны богато и пышно. Мигелю нравилось рассматривать украшения на фронтонах, гербы или другие символы источника богатства владельцев: сноп пшеницы, корабль с высокими мачтами, африканский дикарь в цепях.
Впереди него брел нищий, спотыкаясь как пьяный. Он был грязен и весь в лохмотьях. Большая часть левой руки отсутствовала, — видимо, он потерял руку недавно, так как рана была свежей и выглядела ужасающе. Мигель, который всегда был добр, возможно излишне добр к городским нищим, почувствовал прилив щедрости. А почему ему не быть щедрым? Благотворительность считалась одним из мицвот, а через несколько месяцев горсть стюверов будет для него сущим пустяком.
Он полез за кошельком, но что-то его остановило. Мигель почувствовал на себе чей-то испепеляющий взгляд и обернулся. В нескольких шагах от него стоял Иоахим Вагенар с кривой усмешкой на лице.
— Не дайте мне вас остановить, — сказал он, подойдя ближе. — Если вы в порыве великодушия хотели дать пару монет этому бедняге, было бы непростительно помешать вам. Человек, у которого есть липшие деньги, не должен стесняться благотворительности.
— Иоахим! — воскликнул Мигель, изо всех сил пытаясь изобразить радость. — Какая встреча!
— Приберегите свое лживое радушие, — сказал Иоахим, — после того как грубо нарушили нашу договоренность.
Мигель призвал на помощь свой непринужденный тон, с помощью которого убеждал людей купить то, что они не хотели покупать.
— Неудачное стечение обстоятельств помешало мне прийти. Все это было крайне неприятно, и уверяю, я предпочел бы вашу компанию обществу этих господ.
— Даже представить трудно такие ужасные обстоятельства, — сказал Иоахим тоном фигляра. — Такие ужасные обстоятельства, которые помешали вам не только выполнить обещание, но даже послать записку с предупреждением, что не сможете прийти.
Мигелю пришло в голову, что ему следует побеспокоиться об этой встрече посреди улицы. Если его заметит шпион маамада, Паридо может начать официальное расследование. Оглядевшись, он не заметил вокруг никого, кроме домашних хозяек, служанок и нескольких ремесленников. На этом пути нечасто попадались люди из его общины, и он решил, что можно продолжать разговор, по крайней мере еще несколько минут, не слишком рискуя.
