Нунес рассмеялся:
— Завидую, Мигель, твоей непринужденности. Но пойдем со мной на минуту, я должен тебе кое-что показать.
Он провел Мигеля в заднюю часть таверны, подошел к окну и в тусклом свете развернул лист бумаги, который достал из кармана. Это был его договор с Мигелем.
— Не хочу быть крючкотвором, — сказал он, — но должен напомнить тебе некоторые формулировки.
Мигель был полон оптимизма, когда шагал по набережным. Он купил опционы на право продажи (хоть и незаконно, на деньги брата), Иоахим не представлял больше проблемы (можно было в любой момент обратиться к Хендрику), собрались в наличии все необходимые агенты (если можно было доверять партнеру). Но теперь в этой темной таверне кофе начал работать против него. Мигель хотел двигаться, но в комнате было нечем дышать. Слова давались ему не так легко, как прежде.
— Я знаю, что ты собираешься сказать, дружище, но…
— Послушай меня, а потом я выслушаю тебя. Это будет справедливо, не так ли? — Нунес не стал дожидаться ответа. — Ты, конечно, видишь, что здесь сказано. — Он расправил листок и указал на несколько строк, написанных аккуратным убористым почерком. — Здесь говорится, что ты выплатишь половину стоимости поставки по требованию агента, то есть меня, когда такую цену запросит поставщик, то есть Ост-Индская компания.
Мигель закивал:
— Я понимаю условия…
— Прошу тебя. Дай мне сказать. — Нунес набрал воздуха в легкие. — Ты видишь формулировку. Здесь сказано, что деньги должны быть выплачены, когда потребует компания, а не в момент поставки. Компания может потребовать платеж, когда она будет согласна продать товар и поставить его в кратчайшие удобные для себя сроки. Ты это понимаешь? Да?
— Конечно, я это понимаю, — сказал Мигель, — и намерен уплатить тебе оставшиеся пятьсот гульденов. Я знаю, что тебе пришлось заплатить аванс из собственного кармана, но не сомневайся, деньги скоро будут.
— Я не сомневаюсь. Я только хотел, чтобы ты понял условия договора, потому что есть не очень приятные новости.
Эта канитель с договором раздражала Мигеля, но теперь он понял, что Нунес к чему-то его готовит.
— Насколько неприятные?
— Надеюсь, не слишком неприятные. Подобные вещи всегда можно уладить, как мне кажется. — Он говорил ровным голосом, держал спину прямо, как человек, ожидающий удара. — Боюсь, твоя поставка задерживается.
Мигель ударил кулаком по столу:
— Задерживается? Почему? Насколько?
Нунес вздохнул:
— Нам не повезло, но, как ты знаешь, я могу размещать свои заказы только на судах Ост-Индской компании. Обещанный корабль изменил маршрут по приказу компании. Он не идет в Мокку и, следовательно, не может получить кофе. С этим ничего нельзя сделать.
Мигель обхватил голову руками. Ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание.
— Задерживается, — прошептал он; поднял голову и схватился за край стола. Он посмотрел на Нунеса и выдавил слабую улыбку. — Говоришь, задерживается?
— Я знаю, это не предвещает для тебя ничего хорошего, но все не так плохо, как ты думаешь, — поспешно сказал Нунес. — Мой человек в компании обещает раздобыть товар. Просто это займет немного больше времени. Я попросил отсрочки платежа, но по договору, как ты сам видел, они лишь обязаны поставить товар ближайшим удобным для них судном, и компания сама определяет, что ей удобно.
— Сколько времени это займет?
У него сорвался голос, и ему пришлось повторить вопрос с вымученной улыбкой. Он не смел выдать свой страх, но у него стали отниматься руки и ноги. Пальцы онемели, а руки повисли как плети.
Нунес склонил голову набок, будто это помогало ему с подсчетами.
— Затрудняюсь сказать точно. Когда речь идет о поставке, надо предусмотреть столько деталей… Необходимо найти корабль, следующий нужным нам курсом, и убедиться, что в трюмах есть место. Знаю, что у тебя есть требования по безопасности груза, которые ты бы хотел соблюсти, а это возможно не на любом корабле. Каждую деталь надо тщательно предусмотреть.
— Конечно, я понимаю. — Мигель снял шляпу и погладил голову онемевшей рукой. — Но ты ведь можешь сказать примерно, так?
Шляпа упала на пол, и он нагнулся, чтобы ее поднять.
— Примерно, — повторил Нунес, пытаясь сохранять самообладание при виде того, как нервничает Мигель. — Учитывая обстоятельства, иногда на все эти вещи может уйти год, но я уже написал несколько писем и попросил о некоторых уступках. Надеюсь, что получу твой товар в течение двух-трех месяцев от первоначальной даты. Быть может, чуть позже.
Возникала проблема с его инвестициями, опционами, которые зависели от доставки товара. Опционами, купленными на деньги брата.
Мигель поставил тысячу гульденов на то, что цена кофе понизится, а не имея кофе, чтобы наводнить рынок, он не мог управлять ценой. Если он потеряет деньги за несколько месяцев до получения товара, ему грозит новое разорение, по сравнению с которым предыдущее будет выглядеть как небольшая неприятность. Как только станет известно, что Мигель использовал имя брата без его ведома, его собственное имя станет символом обмана. Даже если ему удастся избежать суда, путь на биржу для него будет закрыт навсегда.
— Есть еще кое-что. — Нунес вздохнул. — Кофе, как тебе известно, подорожал после того, как мы впервые заключили сделку. Теперь он стоит шестьдесят пять сотых гульдена за фунт, то есть тридцать девять гульденов за баррель. Естественно, ты знал об этом. Ты купил опционы и так далее. В любом случае тебе придется заплатить еще пятьсот десять гульденов, причем половину этой суммы, а также пятьсот гульденов долга необходимо заплатить немедленно. Или тебе придется сократить заказ с девяноста до семидесяти семи баррелей, чтобы компенсировать разницу.
Мигель взмахнул рукой.
— Очень хорошо, — сказал он. Ему уже нечего было терять, взваливая на свои плечи новый долг. — Мне нужны девяносто баррелей, сколько бы они ни стоили.
— А как насчет денег? Извини за настойчивость, но я и сам несколько стеснен, если ты меня понимаешь. Если бы не эта стесненность в собственных делах, я бы тебя не беспокоил, но в данный момент семьсот пятьдесят гульденов много для меня значат.
— Я только что разговаривал со своими партнерами. — Он знал, что несет чушь, но столько раз повторял эти слова, что был уверен: если потребуется, он мог бы повторить их даже во сне, причем убедительно. — Конечно, мне придется поговорить с ними снова. Они будут разочарованы, но они любят трудности, так же как и я.
— Так что насчет денег?
Мигель положил руку на плечо Нунеса:
— Они обещают перевести деньги на мой счет не позднее завтрашнего дня. Или послезавтра. Обещаю, ты их сразу получишь.
— Очень хорошо. — Нунес высвободился из объятий Мигеля. — Я сожалею о задержке. Подобного рода вещи, как ты понимаешь, происходят довольно часто. Уверен, что ты предусмотрел в своих планах задержку поставки.
— Естественно. Пожалуйста, держи меня в курсе событий. У меня столько дел!
Вдруг Мигелю показалось, что в таверне нестерпимо жарко, и он поспешил на воздух. Выйдя на улицу, он не заметил Иоахима, пока тот не оказался всего в нескольких шагах. Голландец выглядел хуже, чем во время их последней встречи. На нем была та же одежда, которая стала еще грязнее. Рукав кафтана был порван от манжета до плеча, а воротник запачкан кровью.
