– Расскажите мне о Теодоре!
Франсуа де Вивре невольно напрягся.
– Что ты хочешь узнать о ней? Я тебе уже все сказал.
– Нет, монсеньор, не все. Какой она была? Вы рассказали только о внешности Юга.
– Если я ничего не сообщил о ее наружности, значит, ничего не знаю. Есть еще вопросы?
Франсуа де Вивре солгал: он прекрасно знал, как выглядела Теодора де Куссон. Он мог бы описать ее так, словно она была рядом. Но не испытывал ни малейшего желания говорить об этом с Анном.
Тот, немного разочарованный, коснулся другого предмета.
– Почему в Юговой библиотеке только пустые книги? У такого человека это не могло быть случайностью. В этом должен заключаться какой-то смысл.
Прадед изобразил на лице одну из своих тонких улыбок, одновременно загадочную и ироничную.
– Так ты думаешь, во всем есть какой-то смысл?
– А разве я ошибаюсь, монсеньор?
Франсуа опять улыбнулся и не ответил. Они покинули комнату, но прадед не стал запирать ее на ключ.
***
Через несколько дней у Анна появился, наконец, наставник, которого он так давно ждал.
В замок прибыл некий человек и попросил доложить о себе сиру де Вивре. Он назвался Соломоном Франсесом. По всей очевидности, это был еврей. Лет сорока пяти – пятидесяти; длинная борода и седеющие волосы делали его похожим на постаревшего Христа.
Когда появился Франсуа, он отвесил тому глубокий поклон. Франсуа устремился к гостю, схватил за руку и пылко пожал.
– Мастер Соломон! Как я рад видеть вас!
– А я, монсеньор, рад узнать, что вы все еще среди нас, полны жизни и здравия. Но должен ли и я называть вас мастером?
Вместо ответа Франсуа вынул из-под платья шестиконечную звезду, подобную той, что носят евреи в знак верности своей религии. Увидев этот знак, Соломон Франсес истолковал его совсем в ином смысле.
– Я вижу, вы соединили красного мужа с белой супругой…
– Благодаря вам, мастер Соломон! Это вы наставили меня на истинный путь Юга.
Франсуа спрятал звезду под платье.
– Вы – единственный, кто видел у меня эту звезду. Я открою ее существование моему наследнику лишь в тот день, когда он приобретет все необходимые качества для того, чтобы сменить меня.
– А другие наши тайны?
– Их он, возможно, узнает раньше. Будет зависеть от него… Но какая причина привела вас к нам?
– Как раз ваш наследник. Я находился в Нанте, когда узнал, что вы ищете для него учителя. Если сочтете меня достойным, думаю, что смогу заняться его образованием.
Франсуа де Вивре не колебался ни мгновения.
– Я вам полностью доверяюсь, мастер Соломон. К тому же я ваш должник. Ставлю только одно условие: вы ни словом не обмолвитесь ему о вашей религии.
Соломон Франсес улыбнулся.
– Это будет тем легче, монсеньор, что в отличие от христиан мы никого не пытаемся завлечь на свою сторону.
Франсуа послал за Анном, представил ему учителя и отпустил обоих в библиотеку, где без дальнейшего промедления и состоялся первый урок.
Они расположились вдвоем в огромном пустынном зале. Прежде чем приступить к делу, Соломон Франсес захотел узнать, что из себя представляет его ученик, и дал ему возможность высказаться свободно. Анн поведал об уроках с братом Тифанием и, сам того не заметив, отозвался о нем несколько пренебрежительно, заключив:
– Греческому он меня научить не смог. Сам его не знал. А вы знаете?
Соломон Франсес рассудил за благо сразу же преподать урок смирения.
– Да будет вам известно, что кроме латыни и греческого я знаю сарацинский и древнееврейский. Вы тоже сможете выучить их. Но если вы преуспеете в этом, то лишь потому, что заботливый и просвещенный человек открыл ваш ум наукам. Чем выше поднимаешься в познании, тем больше надобно чтить своего первого учителя. Неужели вам этого никогда не говорили?
Анн тотчас же присмирел.
– Да, мэтр Соломон. Я прошу у вас прощения.
Новый наставник открыл книгу.
