Труднику, смотревшему с другой стороны, следовало досчитать до десяти и только тогда дёргать верёвку, высвобождавшую клин. По мысли арранта, именно при таком порядке сброса камни должны были лечь правильно и хорошо.
Сейчас Кнер стоял, воздев руки, повыше каменной груды. Рядом с ним ждали рукотворного обвала знатные люди Дар-Дзумы. Вейгила дюжие работники доставили в кресле, его сын Нагьяр и другие вельможи прибыли верхом. Волкодав только не особенно понимал, чего ради столько усилий. Чем они собирались здесь любоваться после того, как глыбы ухнут с накатов? Тучами пыли и грязи?..
Простонародье, собравшееся внизу, могло увидеть побольше. Низвергающийся камнепад. Грохот, брызги, обломки… Иссякающий поток, ставший бурым вместо прозрачного…
Кермнис Кнер резко опустил руки.
И сразу всё пошло не по замыслу.
Верёвка с левого берега должным образом натянулась… задрожала в воздухе, загудела от напряжения… и не смогла выдернуть клин. Что-то мешало ей. Может быть, камень, удачно скользнувший в щель между брёвнами. Зато на правом берегу взялись считать до десяти не от сброса левобережных камней, а от взмаха Кнеровых рук. И уж у них-то клин выскочил, как смазанный салом. Глыбы шевельнулись, пошли, пошли… и тяжко зарокотали, свергаясь в теснину.
Кермнис Кнер схватился за голову.
– Тупицы! Безграмотные порождения мулов и ослиц! Во имя рассыпавшейся кузницы Вседержителя и наковальни Морского Хозяина, повисшей на облаке! Чего хочет от меня это стадо баранов, не умеющее выполнить самых простых распоряжений?..
Волкодав уже прикидывал, как спуститься под брёвна, вышибить клин и успеть увернуться от рушащихся камней. Кнер опередил его.
– Ты! – ткнул он пальцем в первого попавшегося землекопа, и Небесам было угодно, чтобы ему попался Бизар. – Бери кувалду и живо туда! Не то всех без заработка оставлю!
Опытных верхолазов он с собой не привёз. А в Дар-Дзуме их отродясь не было.
Добрый сосед Мицулав, отец восьми сыновей, нахмурился и пошёл к краю. Где-то далеко внизу раздражённо ворочался, пытался двигать камни поток. Между ним и людьми плавали потревоженные облака. Быть может, река ждала той самой жертвы, о которой толковали на площади аррант и вейгил.
Волкодав встретил Бизара, держа в руках моток надёжной верёвки.
– Да я сам… – отмахнулся было Бизар, но венн, присев на корточки, принялся обводить его петлями кругом пояса и в шагу. Горшечник не особенно понял, почему тот просто не привязал бечеву к его кушаку, но спорить не стал. Их артель передовых рубщиков только накануне кончила пробивать отвесную часть водовода. За время работы Бизар успел убедиться: в том, что касалось крутых стен и верёвок, северянин соображал побольше иных.
Он не сдержался, только когда Волкодав начал привязывать ещё две бечевы:
– А это на что?
Бизару передали кувалду.
– Выдернуть, – проворчал венн.
– Что выдернуть? Клин? Так ведь я…
– Хватит болтать! – раздражённо крикнул аррант. – Лезь, пока я других не послал!
– Тебя, – сказал Волкодав.
Несколько крепких парней начали спускать Бизара. Ватажники смеялись и зубоскалили, расспрашивая горшечника, чем это его так откормила жена. Бизар потел и не отвечал. Под ногами у него раскачивалась пустота.
Волкодав сунул в руки Захагу дополнительную верёвку, вторую взял сам и стал понемногу выпускать её, следя, чтобы не запуталась. Одновременно он отходил в сторону, насколько позволяла обрывистая площадка.
Захаг подозвал ребят из своей ватаги и приставил травить бечеву.
Скоро накат с тяжёлыми глыбами угрожающе навис над головой Бизара. Подпор был в самом деле
