туалетах копилось дерьмо. Повсюду были мусор и плесень… Это было ужасно.
Во дворе валялись человеческие останки… Вокруг бегала стая диких собак [они остались еще с тех времен, когда заключенных, казненных Саддамом, хоронили в тюремном дворе, и собаки выкапывали трупы]. Вы знаете, проснувшись утром, я чувствовал себя таким уставшим, что хотел только одного — снова заснуть».
Он не завтракал, не обедал, часто ел только один раз в день, его рацион составляли консервы и безвкусный армейский сухой паек MRE, который обычно едят прямо из упаковок. «Порции были маленькие, потому что нужно было накормить много солдат. Я питался сыром и крекерами», — сказал мне Чип. У этого спортивного, общительного молодого человека стали возникать проблемы со здоровьем. Он прекратил тренироваться, потому что все время чувствовал себя усталым, он не мог общаться с товарищами из-за несовпадения графиков работы. Все больше и больше его жизнь вращалась исключительно вокруг блока 1А и резервистов военной полиции, работавших под его началом. Скоро они стали для него тем, что социальные психологи называют «референтной группой», — кругом людей с общими интересами. И эта группа начала оказывать на него большое влияние. Он запутался в «тотальной ситуации» — в ситуации, которая, как пишет психолог Роберт Джей Лифтон, облегчает управление сознанием в сектах и в других местах, например, в северокорейских лагерях для военнопленных.
Чаще всего в ночную смену в блоке 1А работали два резервиста — капрал Чарльз Тренер и специалист[356] Меган Амбюль. Тренер нес прямую ответственность за блок 1А во время ночной смены, а Чип должен был надзирать и за другими блоками. В выходные дни их заменяла специалист Сабрина Хармен, иногда ей помогал сержант Джавал Дэвис. Рядовая первого класса Линди Ингленд была регистратором, она не работала в ночную смену, но часто приходила в блок 1А к Чарльзу Тренеру, с которым тогда встречалась. Она даже отметила здесь свой двадцать первый день рождения. Кроме них, в ночную смену в блоке 1А часто присутствовал специалист Армин Круз из 325-го батальона военной разведки.
Еще были солдаты-кинологи, которые приходили в блок вместе с собаками. Они запугивали заключенных, чтобы заставить их говорить, выйти из камер, если охрана подозревала, что у них есть оружие, или просто для демонстрации силы. В ноябре 2003 г. в Абу-Грейб прибыли пять команд кинологов. Все они прошли практику в тюрьме залива Гуантанамо. (Двое из этих кинологов — сержант Майкл Смит и старший сержант Сантос Кардона — были позднее признаны виновными в злоупотреблениях по отношению к заключенным.) Если кто-то заболевал, в блок иногда приходили медсестры и санитары. Кроме того, здесь было множество гражданских контрактников из Titan Corporation. Они вели допросы задержанных, стараясь добыть информацию о действиях мятежников или о террористической деятельности. Следователям часто требовались услуги переводчиков. Иногда появлялись сотрудники ФБР, ЦРУ и военной разведки, они вели допросы «особых» заключенных.
Как и следовало ожидать, высокопоставленные офицеры редко засиживались в тюрьме до ночи. В те месяцы, когда Чип исполнял свои обязанности, генерал Карпински ни разу не посетила блоки 1А и 1Б. Она появилась лишь однажды, в сопровождении телевизионщиков, для которых проводила «экскурсию». Один резервист сообщил, что за пять месяцев, которые он провел в Абу-Грейб, он видел Карпински всего дважды. Несколько других офицеров ненадолго заходили в конце дня. Чип использовал эти редкие возможности, чтобы сообщить о трудностях и предложить те или иные изменения, но ни одно из его предложений так и не было услышано. Было множество каких-то других людей, не носивших военную форму и не имевших никаких удостоверений личности. Они просто приходили и уходили. Никто не просил их предъявить документы, и они оставались совершенно анонимными. В нарушение правил военного времени гражданские контрактники отдавали приказы охранникам — военным полицейским, поручая им готовить к допросам «особых» заключенных. Но солдаты, несущие военную службу, не должны выполнять приказы гражданских лиц. Грань между военными и гражданскими специалистами становилась все более и более размытой, и в тюрьме скапливалось все больше гражданских контрактников, которые занимались тем, что раньше относилось к компетенции военной разведки.
