Я не успела нырнуть в Сеть, потому что в библиотеку принесло сердитого Августа. Рот плотно сжат, губы в ниточку, физиономия каменная, на глазах — линзы сбруи, фиг поймешь, чего там его взгляд выражает. В руке — высокая кружка с каким-то напитком.
— Делла, я заходил в твою спальню. Зачем ты разрешила Василисе спать на своей кровати?
— Я не разрешала. Я просто оставила ее в комнате, потому что она ранена, ей нужны покой, тепло и отсутствие сквозняков.
— Она нашла такое место. Дрыхнет на спине посреди кровати. Судя по тому, что на полу валяются обрывки ветеринарного комбинезона, ее хороших манер хватило на то, чтобы раздеться прежде, чем ложиться на чистое белье.
Я подумала.
— Не пойду ее сгонять. В конце концов, там достаточно места, чтобы мы могли выспаться обе.
— Да? — Август позволил себе скептически приподнять бровь. — Там ровно столько места, чтобы одной сибирской овчарке было где развалиться с комфортом. Когда ты ляжешь спать, то убедишься. Она попросту выпихнет тебя с кровати.
— Ну что ты вечно гадости предсказываешь? Ты возмущался, когда я брала в постель Брюса, твердил, что он так и привыкнет. Ну и где спит Брюс? Правильно, в вольере Василисы! И в дом его не заманишь! И с Васькой все нормально получится.
— Ну-ну.
Август плотно сел в большое кресло перед камином, вполоборота к нам, и потребовал:
— Делла, оригинал беседы.
Я бросила ему карточку.
— И распечатки, если вы делали, тоже.
Да черт с ним, подумала я, не такая уж и слабая у него психика. В крайнем случае, если пойму, что все плохо, приду к нему сегодня. Совру, что меня Василиса в постель не пускает, а мне же надо где-то отдыхать. Ничего, не развалюсь. Заодно хоть узнаю, почему мне все завидуют, и особенно те, кто с ним уже спал.
Через пару минут Август крякнул и снял сбрую.
— Как вы это слушали-то… Интонации забивают вообще все, — бросил карточку на пол, взялся за распечатки.
А я вернулась к своим поискам. В библиотеке стало очень тихо, лишь Мелви с Августом шуршали бумагой.
— Дел, по имуществу Ады, — подала голос Мелви. — Машина у нее «Хасси», топ-версия, куплена полгода назад. Квартира в Мельбурне, в совместном владении с Артуром Молински. Драгоценности, антикварный столик, хорек-киборг фирмы «Энимоушен», возраст после трансформации — три года. Все три года принадлежит ей. Последнее место работы — ассистент инквизитора Августа Маккинби. Получала гонорары за разовые проекты. Проекты по специальности. Список заказчиков сейчас сброшу. Общий доход не соответствует уровню жизни. В налоговой декларации машина, квартира, драгоценности, антик и хорек указаны как подарки. Интересное: хорек подарен лично президентом «Энимоушен», он не серийный, это опытный экземпляр. Насколько помню, три года назад как раз вплотную занялись минимализацией киборгов.
Я нашла то, что искала. Подборка пресс-материалов «Энимоушен». Конференции, рекламные акции с участием топ-менеджмента, благотворительные балы и прочее. Ада была почти в каждом ролике. С хорьком на руках. Последний год ее сопровождал подтянутый офицер с придурковатым выражением лица. Сильно немолодой. Вот и Артур Молински.
Один из балов попался в любительской записи. И там-то Ада была не с хорьком и не с Молински, а с невидным субъектом в штатском. Ада глядела на него так восторженно, что гадать об их отношениях не было нужды. Я внимательно рассмотрела мужчину и пришла к двум выводам: во-первых, военный, во- вторых, опасен, как анаконда. Лицо не шибко красивое, сложение так себе, хотя жирка нет и в помине. Волосы уж какие есть. Лет шестьдесят на вид. А взгляд — то прицеливается, то оценивает. Страшный взгляд.
