— На каком-то этапе мне сдуру померещилось, будто для нас с Гидеоном все это возможно. Будто любовь — это все, что нам нужно. Наверное, из-за того, что раньше я даже не предполагала, что могу так втрескаться. Я верила в сказочку, что уж если влюбишься, то будешь счастлива всю жизнь.
Кэри прижался губами к моему лбу:
— Прости, Ева. Я знаю, что тебе больно. Мне бы очень хотелось иметь возможность тебе помочь.
— Ну почему мне ни разу не повезло встретиться с человеком, с которым я была бы счастлива.
— Плохо, что мы с тобой не хотим путаться. Уж мыто друг другу подошли бы, лучше не бывает.
Рассмеявшись, я припала щекой к его груди.
Когда песня закончилась, мы направились к столику. Почувствовав на запястье чьи-то пальцы, я повернулась — и обнаружила, что смотрю в глаза Кристоферу Видалу, сводному брату Гидеона.
— Можно пригласить тебя на следующий танец? — спросил он с мальчишеской улыбкой.
В его облике не было решительно ничего от подлеца и злодея с тайного видео, снятого Кэри на вечеринке в особняке Видалов.
Кэри выступил вперед, ожидая моего решения.
Первым моим порывом было отказать Кристофера но потом я огляделась.
— Ты здесь один?
— Да какая разница? — Он привлек меня к себе. — Мне хочется танцевать именно с тобой. Я ее забираю, — добавил он, обращаясь к Кэри и увлекая меня в сторону.
При первой нашей встрече он тоже пригласил меня на танец. Но тогда это было мое первое свидание с Гидеоном, и с тех пор все коренным образом изменилось.
— Фантастически выглядишь, Ева. Я в восторге от твоей прически.
— Спасибо, — ответила я с натянутой улыбкой.
— Да расслабься ты. Ну что ты так напряглась? Я же не кусаюсь.
— Извини. Просто хочу быть уверена, что не обижу кого-нибудь, кто с тобой здесь.
— Здесь только мои родители да менеджер певца, который хотел бы заключить контракт с «Видал рекорде».
— Вот как. — Моя улыбка сделалась более искренней. Что-то в этом роде я и надеялась услышать.
Пока мы танцевали, я оглядывала зал. То, что по окончании песни Элизабет Видал поднялась из-за столика и поймала мой взгляд, я восприняла как знак. Извинившись перед спутниками, она направилась в дамскую комнату, и я, в свою очередь, извинилась перед Кристофером. Он начал возражать, но я сказала, что мне необходимо освежиться. Кристофер унялся, но настоял на том, что потом угостит меня выпивкой.
Направившись следом за его матерью, я размышляла о том. не следует ли мне заявить Кристоферу, что, по моему мнению, он та еще задница. Я не знала, рассказала ли ему Магдалена о видео, и если нет, то для этого, надо полагать, имелись веские основания.
Я подождала Элизабет у дверей. Выйдя, она увидела меня в коридоре и улыбнулась.
Мать Гидеона была красивой женщиной с длинными прямыми черными волосами и такими же восхитительными голубыми глазами, как у ее сына и Айерленд. От одного взгляда на нее у меня сжалось сердце. Мне так не хватало Гидеона. Требовалась ежечасная внутренняя борьба, чтобы принять случившееся как данность и не позволить себе попытаться вновь вступить с ним в контакт.
— Ева. — Она расцеловала меня в обе щеки. — Мне Кристофер сказала, я ведь поначалу вас не узнала. С этой прической, можно сказать, совсем другая девушка. Но очаровательная.
— Спасибо. Мне нужно с вами поговорить. С глазу на глаз.
— О? — нахмурилась она. — Какие-то неприятности? Это связано с Гидеоном?
— Пройдемся. — Я указала жестом вглубь коридора, в сторону аварийного выхода.
— Да в чем дело?
— Помните, еще ребенком Гидеон пожаловался вам, что подвергся надругательству и насилию?
