— Прости?
— Пусть она выполняет свою работу, — ровным голосом произнес Джаред.
— От кого я это слышу? С ума сойти!
Воздух в комнате стал плотным от напряжения.
— Ну хватит, ребята, — сказала я.
Джаред смотрел непроницаемым взглядом, и Райан слегка подался вперед. Вежливость между ними всегда выглядела натянутой. Рано или поздно они начинали выражать свои чувства прямее.
— Что это значит, а, Райан?
— Ты, кажется, забыл, из-за чего началась вся эта неразбериха. Если бы ты выполнял свою работу, как написано в книге, ничего этого не случилось бы. Так, может, позволишь нам всем делать выбор без твоих замечаний?
Джаред застыл на месте, сжав зубы. Я ждала, что Райан сейчас получит одну из его логически неопровержимых отповедей, но этого не произошло. Не говоря ни слова, Джаред покинул комнату.
— Наконец-то… он не нашел что сказать, — довольно заметил Райан и расслабленно откинулся на подушку.
— Не надо было так поступать, — сказала я.
Райан нахмурился:
— Почему нет? Потому что он Джаред? Он, не стесняясь, говорит всем и каждому, что те сделали неправильно, но сам-то вовсе не безгрешен. Разве он сам всегда принимает правильные решения? Он полагает, что я не даю Клер выполнять ее работу, хотя сам не так давно находился в точно такой же ситуации.
— Я знаю.
— Тогда почему ты его защищаешь? Почему бы тебе просто не сказать: «Райан, ты прав, а Джаред нет»?
— Потому что он старается сделать как лучше. Потому что он всегда стремится поступать правильно и так, чтобы всем было хорошо. Он любит меня, а ты бросаешь ему в лицо такие упреки. Это жестоко.
— Пусть держит свое мнение при себе, — сказал Райан и скрестил на груди руки.
— Он пытается взять под контроль ситуацию, над которой не властен, и у него есть на то причины. Клер — его младшая сестра. Он любит ее гораздо дольше, чем ты, и у него есть свое, выстраданное понимание того, как это трудно — влюбиться в собственного талеха. Джаред просто пытается уберечь сестру от того, что пережил сам. Подумай об этом.
Райан вскинул бровь:
— Значит, ты уже жалеешь?
— О чем?
— Жалеешь, что влюбилась в него, зная все?
— Нет и еще раз нет! Конечно нет. Просто это трудно, и только.
— А что не трудно?
— Иметь нормальные отношения.
— Какие это, к примеру?
— У нормальных людей.
— А что ты знаешь о нормальных людях?
— Кое-что! — сказала я.
Райан пытался подавить улыбку. Ему нравилось доставать меня. Бедная Клер. Ее не назовешь человеком терпеливым, и надо же — в нее влюбился самый язвительный и доставучий парень на свете, которого хлебом не корми — дай поспорить, настырная задница, как однажды сказал про него Бекс.
— Чему ты улыбаешься? — спросил Райан.
— О, просто так. Поправляйся, — ответила я и, помахав ему рукой, открыла дверь.
— Погоди! Ты собираешься оставить меня одного?
— Мы никогда не остаемся одни, — улыбнулась я.
