прохладные, как наст, пахли морозом, матрас заботливо прогнулся под измученную переездом поясницу. А когда ко мне под одеяло забрался теплый и влажный после душа Гай, мое счастье стало почти полным. Положила голову ему на плечо, вздохнула, пальчиком провела по груди, рисуя замысловатый иероглиф.
– Ева, завтра вставать в семь утра.
Ну конечно. Мистер невозмутимость. Сколько ты продержишься? Положила ладонь туда, где билось его сердце. Замерла, считая удары. Чаще, чаще… И вдруг ладони стало холодно, а кожу чуть заметно кольнуло что-то острое… Показалось.
Второй раз душ мы принимали вдвоем. Душевая кабина – большая, современная – позволяла сделать это с комфортом.
Засыпала на груди своего принца и думала о том, как выдержу завтрашнее лазание по горам. Больше холода я ненавидела только высоту, боялась ее.
– А про троллей этот Ольсен серьезно говорил? – сонно спросила я Гая.
– Глупышка, ты что, до сих пор веришь в Деда Мороза? Спи.
Потерлась носом о плечо, вкусно пахнущее гелем для душа с ванилью, и провалилась в мягкие облака сна.
Встать в семь утра для меня – подвиг. Как партизанка, которую ведут на расстрел, я поплелась за Гаем в крошечное кафе, где только горячий кофе немного привел меня в чувство.
Заботливый официант всучил мне в руки большой пакет с едой и термос с кофе, объяснив на английском с акцентом:
– Горы. Холодно. Далеко.
Отлично сказано. Лаконично и в точку.
Экскурсия по Трондхейму далась мне нелегко. Ни серая каменная вязь готического собора Святого Олафа Нидарус, ни улицы-каналы с дощатыми домами-амбарами не заинтересовали Гая, а вот средневековые развалины замка Сверреборг и деревянное кружево королевской резиденции впечатлили. Мне пришлось померзнуть, пока мой гений метался между каменных стен, арок и черных от времени деревянных зданий, выискивая идеальный ракурс. Но особенно мне досталось на острове Мункхолмен, куда нас доставил паром. Пока Гай отснял все, что посчитал достойным своего внимания, у меня заледенели руки. Тяжелый кофр оттягивал плечо, и единственное, чего хотелось, – оказаться в теплом салоне мини-вэна. Что же будет со мной в горах?
К полудню погода стала портиться. С угрожающе нависшего свинцово-серого неба посыпалась снежная крупка, острая и противная. Норовила забраться за воротник и больно секла щеки.
Я с надеждой посматривала на Ольсена. Должен же он, местный, понимать, что в такую погоду соваться в горы – безумие! Но наш провожатый посмотрел на небо, потыкал в экран своего коммуникатора и радостно сообщил:
– Далеко ехать нельзя, Дорога Троллей закрыта из-за непогоды. Но в окрестностях Тронхейма есть интересное ущелье. Совсем рядом, всего час пути!
Я беззвучно простонала и так стиснула в руках пластиковый стаканчик с кофе, что едва не пролила его себе на колени.
Желтый мини-вэн натужно гудел и взбирался все выше и выше. Снег почти прекратился, но, когда мы остановились и вышли из машины, нас обступил густой, липкий и холодный туман. Гай расстроенно озирался кругом, а Ольсен виновато разводил руками. Я же злорадно усмехалась.
Но наш оптимистичный провожатый вдруг хлопнул себя по лбу:
– Вспомнил. Не расстраивайтесь, герр Стоцкий. Я покажу тропинку, по ней можно взобраться повыше, к водопаду. Там точно тумана нет.
Еще минут пятнадцать мы карабкались по узкой тропинке, скользкие от осевшего тумана камни норовили выскользнуть из-под ног. Я молилась, чтобы не подвернуть ногу и не сломать лодыжку. Ремень кофра больно врезался в плечо, шапка наползала на глаза. Спина взмокла, но, вместо того чтобы согреться, я еще больше продрогла, так как куртка стала влажной.
Наконец туман вокруг стал рассеиваться, скалы расступились, и перед нами открылось узкое
